Семантика драгоценных металлов «золото» и «серебро» в поэзии К.Бальмонта. Мы шли в золотистом тумане анализ
В безбрежности. Содержание - «Мы шли в золотистом тумане…»
«Не могу я забыть неотступный укор…»
Не могу я забыть неотступный укор,
Что застыл в глубине неподвижных очей,
Они повсюду со мной, этот мертвенный взор,
И в сиянии дня, и в молчаньи ночей.
Всюду вижу ее, хоть ее уже нет,
С кем когда-то восторг и страданье делил,
Ту, в чьем сердце всегда находил я ответ,
Ту, кого я ласкал, и, лаская, убил.
Сколько раз я внимал рокотанью морей,
Сколько раз уходил в безмятежие гор,
Но во мраке ночном и в сияньи лучей
Пред собой я встречал укоризненный взор.
Всюду вижу как сон — запрокинутый труп,
Он молчит, он живет выраженьем лица,
И усмешкой немой исказившихся губ
Он со мной говорит говорит — без конца.
«День за днем ускользает несмело…»
День за днем ускользает несмело,
Ночи стелют свой черный покров
Снова полночь немая приспела,
Слышен бой колокольных часов.
Гулкий звон разрастается, стонет,
Заунывным призывом звучит,
И в застывшем безмолвии тонет, —
И пустынная полночь молчит.
Медный говор так долго тянулся,
Что, казалось, не будет конца.
И как будто вдали улыбнулся
Милый очерк родного лица.
И забылся весь ужас изгнанья,
Засветился родимый очаг…
Но мгновенно настало молчанье,
Неоглядный раскинулся мрак.
Дверь открылась и, снова замкнулась,
Луч блеснул, и его не видать, —
И бессильно в груди шевельнулось
То, чему не бывать, не бывать.
«Мы шли в золотистом тумане…»
Мы шли в золотистом тумане,
И выйти на свет не могли,
Тонули в немом Океане,
Как тонут во мгле корабли.
Нам снились видения Рая,
Чужие леса и луга,
И прочь от родимого края
Иные влекли берега.
Стремясь ускользающим взглядом
К пределам безвестной земли,
Дышали с тобою мы рядом,
Но был я как будто вдали.
И лгали нам ветры и тучи,
Смеялись извивы волны,
И были так странно певучи
Беззвучные смутные сны.
И мы бесконечно тонули,
Стремяся от влаги к земле —
И звезды печально шепнули,
Что мы утонули во мгле.
ОАЗИС
Ты была как оазис в пустыне,
Ты мерцала стыдливой звездой,
Ты Луною зажглась золотой,
И тебе, недоступной богине,
Отдавал я мечту за мечтой.
Я решился в желании смелом
По кремнистой дороге идти
И не медлить нигде на пути,
Ты казалась мне высшим пределом,
За который нельзя перейти.
И потом… О, какое мученье!
К недоступному доступ найден.
Я как жалкий ребенок смущен.
Где любовь, где восторг упоенья?
Все прошло, ускользнуло, как сон.
Я мечты отдавал не богине,
Ты все, ты — земля на земле,
Я один в удушающей мгле.
Я очнулся в бесплодной пустыне,
Я проснулся на жесткой скале.
«Колеблются стебли зеленой долины…»
Колеблются стебли зеленой долины,
Их красит цветов разноцветный убор.
А справа и слева дымятся вершины,
Дымятся вершины торжественных гор.
Я бросил свой дом, он исчез за горами,
Оставил навеки родную семью.
Под Небом глубоким с его облаками,
Меж гор многоснежных, в раздумьи стою.
Я жду, чтобы брызнули краски рассвета,
Чтоб легкий от гор удалился дымок.
Но в сердце напрасно ищу я ответа,
Где Запад и Север, где Юг и Восток.
Я жду. Все воздушней оттенки Лазури.
Над сонной долиной — немой полусвет.
Бледнеют обрывки умолкнувшей бури.
И вот загорается где-то рассвет.
Блеснули цветы пробужденной долины.
В небесном пространстве заискрился день.
Но с левой горы, с недоступной вершины,
Легла на меня исполинская тень.
Я стал удаляться от тени угрюмой,
Но тень, вырастая, скользила за мной.
Долина блистала смеющейся думой,
А я был преследуем тьмою ночной.
И вспыхнул закат перламутрово-алый,
За горы склонялся задумчивый день,
До новой горы доходил я, усталый,
И с правой горы опрокинулась тень.
И тени слились. И заря догорела.
И горы окутались в сумрак ночной.
С вершины к вершине, протяжно, несмело,
Пророчества духов неслись надо мной.
www.booklot.ru
В безбрежности. Автор - Бальмонт Константин Дмитриевич. Содержание - «Мы шли в золотистом тумане…»
«Не могу я забыть неотступный укор…»
Не могу я забыть неотступный укор,
Что застыл в глубине неподвижных очей,
Они повсюду со мной, этот мертвенный взор,
И в сиянии дня, и в молчаньи ночей.
Всюду вижу ее, хоть ее уже нет,
С кем когда-то восторг и страданье делил,
Ту, в чьем сердце всегда находил я ответ,
Ту, кого я ласкал, и, лаская, убил.
Сколько раз я внимал рокотанью морей,
Сколько раз уходил в безмятежие гор,
Но во мраке ночном и в сияньи лучей
Пред собой я встречал укоризненный взор.
Всюду вижу как сон — запрокинутый труп,
Он молчит, он живет выраженьем лица,
И усмешкой немой исказившихся губ
Он со мной говорит говорит — без конца.
«День за днем ускользает несмело…»
День за днем ускользает несмело,
Ночи стелют свой черный покров
Снова полночь немая приспела,
Слышен бой колокольных часов.
Гулкий звон разрастается, стонет,
Заунывным призывом звучит,
И в застывшем безмолвии тонет, —
И пустынная полночь молчит.
Медный говор так долго тянулся,
Что, казалось, не будет конца.
И как будто вдали улыбнулся
Милый очерк родного лица.
И забылся весь ужас изгнанья,
Засветился родимый очаг…
Но мгновенно настало молчанье,
Неоглядный раскинулся мрак.
Дверь открылась и, снова замкнулась,
Луч блеснул, и его не видать, —
И бессильно в груди шевельнулось
То, чему не бывать, не бывать.
«Мы шли в золотистом тумане…»
Мы шли в золотистом тумане,
И выйти на свет не могли,
Тонули в немом Океане,
Как тонут во мгле корабли.
Нам снились видения Рая,
Чужие леса и луга,
И прочь от родимого края
Иные влекли берега.
Стремясь ускользающим взглядом
К пределам безвестной земли,
Дышали с тобою мы рядом,
Но был я как будто вдали.
И лгали нам ветры и тучи,
Смеялись извивы волны,
И были так странно певучи
Беззвучные смутные сны.
И мы бесконечно тонули,
Стремяся от влаги к земле —
И звезды печально шепнули,
Что мы утонули во мгле.
ОАЗИС
Ты была как оазис в пустыне,
Ты мерцала стыдливой звездой,
Ты Луною зажглась золотой,
И тебе, недоступной богине,
Отдавал я мечту за мечтой.
Я решился в желании смелом
По кремнистой дороге идти
И не медлить нигде на пути,
Ты казалась мне высшим пределом,
За который нельзя перейти.
И потом… О, какое мученье!
К недоступному доступ найден.
Я как жалкий ребенок смущен.
Где любовь, где восторг упоенья?
Все прошло, ускользнуло, как сон.
Я мечты отдавал не богине,
Ты все, ты — земля на земле,
Я один в удушающей мгле.
Я очнулся в бесплодной пустыне,
Я проснулся на жесткой скале.
«Колеблются стебли зеленой долины…»
Колеблются стебли зеленой долины,
Их красит цветов разноцветный убор.
А справа и слева дымятся вершины,
Дымятся вершины торжественных гор.
Я бросил свой дом, он исчез за горами,
Оставил навеки родную семью.
Под Небом глубоким с его облаками,
Меж гор многоснежных, в раздумьи стою.
Я жду, чтобы брызнули краски рассвета,
Чтоб легкий от гор удалился дымок.
Но в сердце напрасно ищу я ответа,
Где Запад и Север, где Юг и Восток.
Я жду. Все воздушней оттенки Лазури.
Над сонной долиной — немой полусвет.
Бледнеют обрывки умолкнувшей бури.
И вот загорается где-то рассвет.
Блеснули цветы пробужденной долины.
В небесном пространстве заискрился день.
Но с левой горы, с недоступной вершины,
Легла на меня исполинская тень.
Я стал удаляться от тени угрюмой,
Но тень, вырастая, скользила за мной.
Долина блистала смеющейся думой,
А я был преследуем тьмою ночной.
И вспыхнул закат перламутрово-алый,
За горы склонялся задумчивый день,
До новой горы доходил я, усталый,
И с правой горы опрокинулась тень.
И тени слились. И заря догорела.
И горы окутались в сумрак ночной.
С вершины к вершине, протяжно, несмело,
Пророчества духов неслись надо мной.
www.booklot.ru
Семантика драгоценных металлов «золото» и «серебро» в поэзии К.Бальмонта
Библиографическое описание:
Метелкина О. А. Семантика драгоценных металлов «золото» и «серебро» в поэзии К.Бальмонта [Текст] // Современная филология: материалы II Междунар. науч. конф. (г. Уфа, январь 2013 г.). — Уфа: Лето, 2013. С. 41-43. URL https://moluch.ru/conf/phil/archive/78/3260/ (дата обращения: 18.10.2018).
Драгоценности издавна привлекают внимание писателей и поэтов своей таинственностью и магическими свойствами. Самыми распространенными из драгоценных металлов являются золото и серебро. Это, несомненно, одни из первых драгоценных металлов известных человеку. Они никогда не были просто химическими элементами, с древних времен люди наделили их магическими способностями влиять на окружающий мир и судьбу человека. Таким образом, золото и серебро имели не только экономическую ценность, но также и культовое значение. Люди верили, что эти металлы способны гарантировать долгую жизнь, увеличить мудрость, принести непрерывный поток денег. Алхимики называли золото «царем металлов» и обозначали символом Солнца. И как известно, одной из главных задач алхимии было добиться умения превращать неблагородные металлы в чистое золото. Серебро же всегда являлось символом Луны, простоты, женственности и целомудрия.
Эти благородные металлы очень часто употребляются в литературных произведениях, начиная с детских сказок («Сказка о золотом петушке» А. С. Пушкина, «Сказка о серебряном копытце» П. П. Бажов и т. д.) и заканчивая произведениями, ставшими уже классическими для русской литературы («Золотой теленок» И.Ильф, Е.Петров).
Поэты-символисты часто употребляли в своих произведениях различные художественные детали: цветовые, световые, бытовые и т. д. В целом художественную деталь характеризуют как «выразительная подробность, несущая большую смысловую нагрузку. Деталь всегда позволяет нам ее увидеть, она конкретна». Отсюда вытекает «обильная насыщенность текста деталями» и «избирательное отношение к деталям» [6].
Проанализировав творчество одного из самых ярких представителей символизма Константина Бальмонта, мы пришли к выводу, что в его произведениях можно говорить о наличии таких художественных деталей, как «драгоценные камни» и «драгоценные металлы». Так, о частом употреблении драгоценностей в стихотворениях Константина Бальмонта Ю. И. Айхенвальд сказал: «Поэт злоупотребляет драгоценными камнями... Драгоценности, обилие красочных пятен вторгаются у него и в такие картины, которые должны бы очаровать именно своей незатейливостью и простотой» [2, 3].
А Е. В. Аничков [3, 20] в своей книге «К. Д. Бальмонт», называя драгоценные камни в поэзии Бальмонта, характеризует их как «разные и пестрые символы, которые можно нанизать на одну нитку, они все составляют частички одной бесконечной вереницы». Литераторы не раз затрагивали символику драгоценных камней в творчестве К. Д. Бальмонта, но довольно поверхностно, поэтому тема употребления драгоценных камней и металлов в качестве символических деталей, по-прежнему остается еще недостаточно изученной.
Чаще всего в лирике К.Бальмонта встречается золото. Как уже говорилось выше, древние алхимики тесно связывали этот металл с Солнцем, который является символом божественного разума. Золото можно сравнить с сердцем всей земли. Конечно, сравнение золота с Солнцем основано и на цвете металла. Солнце, золото и желтый цвет в христианской идеологии всегда были «символами человеческого разума, освещенного божественным откровением; и в христианской атрибутике они являются символами веры» [7].
Эту связь золота с солнцем можно найти и в творчестве К.Бальмонта. В его стихотворениях золото встречается в солнечных лучах («где не светят лучи золотистые» — стихотворение «Болотные лилии» [1895, 43]), или в вспышке света («и я, как свет, вскормленный тучей, блистаю вспышкой золотой» — стихотворение «К Шелли» [1898, 93]), в луче («Где, взор души слияв с мечтами, последний медлит луч златой» — стихотворение «Осенний лес» [1912, 205]), в заре («Ты (заря) иглою золотою, проворною вышиваешь»... — стихотворение «Зоря-зореница» [1906, 361]), и даже в свете лампады («Когда же догорит лампада золотая» — стихотворение «Гиероглифы звезд» [1912, 402]).
Также золото тесно связано еще с одним небесным светилом — звездой. Доказательство этому мы можем найти в следующих стихотворениях: «Звезды золотые блещут без конца» («Млечный путь» [1895, 61]), «И семь золотых семизвездий вели нас к пределам пустынь» («Звездоликий» [1909, 397]).
В христианском мировоззрении золото являлось символом райского света, священного мира; золотым называют лучшее время в существовании человечества — Золотой век в античных греческой и римской мифологии. Другой важный символ золота, который мы можем повстречать в творчестве Бальмонта, связанный с пониманием этого металла, как лучшего, идеального времени, это символ некой мечты, сказки, сна. Так, например, в стихотворении «Однодневка» золото связано с мечтой и иллюзией («Я живу своей мечтой в дымке нежно-золотой» [1898, 85]), а в стихотворении «Мы шли в золотистом тумане» [1895, 55] мы встречаем метафору «золотистый туман», которая обозначает некий сон, забвение, в котором жил лирический герой. В стихотворении «Будем как солнце» [1903,156] говорится уже о «золотом сне», который все равно является неким воплощением мечты. Несколько раз в своих произведениях к слову «сказка» Бальмонт подбирает эпитет именно «золотая»: «Как призрак сказки золотой» («Восхваление луны» [1903,164]), «Но повсюду вечно чуду буду верить я мечтой, буду вольным и красивым, буду сказкой золотой» («Воля» [1903, 195]). Золото становится у К.Бальмонта и характеристикой вечно прекрасного края, о котором мечтает каждый: «Если хочешь в край войти вечно-золотой, облачную лестницу нужно сплесть мечтой» («Облачная лестница» [1908, 384]).
Конечно, упоминается золото в стихах К.Бальмонта и как символ осени: «Ты горишь, как багровый, как темный, как желтый, весь согретый изменчивым золотом, праздник осенних листов» (стихотворение «Гимн огню» [1903, 158]). Здесь можно отметить, что у древных ацтеков золото было символом периодического обновления природы, а, как известно, хоть это время года и является временем увядания природы, в то же время оно символизирует и стремления природы обновиться, ведь за осенью всегда приходит весна. Ну и прежде всего, большую роль здесь вновь играет цветовая характеристика.
Также К.Бальмонт использует эпитет «золотой» для характеристики поля, ржи. Например, «Все побеги и ржи, и пшеницы в золотой я одену наряд» («Лето» [1914, 428]), «И серебряный дождь напоил золотистые нивы» («Северный венец» [1931, 505]). Еще в Древней Греции золото, ассоциируемое с Солнцем, считалось символом плодородия, богатства и власти.
Можно отметить, что в целом Константин Бальмонт использует в своих произведениях золото в типичной для этого металла символики плодородия, Солнца, богатства.
Другой не менее популярный в мире драгоценный металл — серебро. В народе оно всегда ценилось как металл, защищающий от демонов, злых сил, не зря считалось, что вампиров и ведьм можно изгнать именно серебряными пулями, а если вокруг своего дома, государства закопать серебряные фигуры воинов, то они не дадут врагам захватить ваш дом.
В творчестве К.Бальмонта серебро употребляется реже, чем золото. Как правило, оно встречается при описании различных явлений природы. В первую очередь, это вода в любых ее проявлениях: будь то ручей («робко бьется струя серебристая» — стихотворение «Струя» [1890, 25]), река («у старой мельницы привязанная лодка, — Я льну к прохладе серебра» — стихотворение «Где б я ни странствовал» [1912, 410]), морские брызги («и брызг серебристых кристаллы» — стихотворение «Среди шхер» [1912, 515]) или даже гроза, точнее плывущие по небу тучи («В небесах — серебряные кони, бешено несутся табуны» — «Верховные кони» [1912, 520]).
Еще одно явление природы, которое часто трактуется у К.Бальмонта как серебряное, это туман, например, в стихотворениях «Восхвалении луны» [1903, 164] и «Двойная жизнь» [1903, 172]. Правда, в обоих случаях туман совершенно разный. В первом стихотворении описывается Луна, которую окутал туман («И вновь горит блистательной Луной в одежде из серебряных туманов»). Во втором стихотворении «серебряный туман» — метафора, которая означает сон, небытие, забвение: «Ушел туда, где гул волны, тонул в серебряных туманах и видел царственные сны».
Во все века серебро считалось исключительно женским металлом, обладающее ярко выраженной энергией Луны, даже название его восходит к слову «серп». Если золото — это символ мужского начала, то серебро — женского. Поэтому вполне объяснимо, что словосочетание «серебряная луна» встречается и в творчестве у К.Бальмонта. Это стихотворение «Воля» [1903, 195] — «В снежном царстве я застыну под серебряной луной».
И, конечно, серебро выступает символом чистоты, красоты, женственности и спокойствия, невинности и верности.. Например, в стихотворении «Белый лебедь» [1898, 78], где лебедь является образом совершенства, прекрасной девушки, Бальмонт называет его «безмятежно-серебристым».
И еще один интересный вариант употребления слова «серебро» в творчестве Бальмонта связан со звуком. Здесь стоит отметить, что для поэзии Константина Бальмонта характерно использовании звуковых образов, в отличии, например, от зрительных образов В. Я. Брюсова. Так, у Константина Бальмонта серебряным становится, в первую очередь, смех: «Твой смех прозвучал серебристый, нежней, чем серебряный звон» (стихотворение «Нежнее всего» [1903, 175]. Затем, это, конечно, звон: «Раскрылся невидимый цвет. В нем воздух и звон серебристый, ему же названия нет» (стихотворение «По тропинке» [1903, 529]).
Таким образом, в творчестве Константина Бальмонта серебро, в отличии от золота, употребляется только в положительном смысле, как что-то нежное, чистое, легкое. Хотя в целом серебро не имеет однозначно положительную символику в мировой культуре. Как известно, в своем роковом значении серебро символизирует «тленность человеческого существа, которое должно непрестанно бороться со своими негативными наклонностями, если желает достичь совершенства» [7]. Однако в этом значении употребления металла в произведенях Константина Бальмонта нами пока не встречалось.
В ходе наших исследований мы пришли к выводу, что фрагмент наивной языковой картины мира, связанный с драгоценными металлами, у К.Бальмонта представляется весьма полным в его произведениях, особенно часто поэт обращается к драгоценностям в своем сборнике стихотворений «Будем как солнце».
В основном Константин Бальмонт использует довольно узкий круг драгоценных камней и металлов. И лидирующее место здесь занимают золото и серебро. Константин Бальмонт не только просто употребляет драгоценности в качестве сравнения, но, как мы это могли заметить, в его стихотворениях драгоценные камни и металлы приобретают свой смысл, свое символическое значение. Золото и серебро в творчестве поэта используются чаще всего для характеристики окружающего мира, явлений природы. И в целом, создаваемые здесь поэтом образы, опираются на многовековую традицию и символику народов разных культур.
Литература:
Бальмонт К. Д. Избранное/Сост., вступ. ст. и примеч. Е. В. Ивановой. — М.: Сов. Россиия, 1989. — 592 с., 1 л.портр.
Айхенвальд Ю. И. Силуэты русских писателей. — М.: 1994. — 5с.
Аничков Е. В. К. Д. Бальмонт. Избранное. Вступительная статья. // М.: 1987, с.3–47.
Вахитов С. В. Словарь наименований драгоценных и поделочных камней. М., 200. С. 128.
Лилия Бранд. Чары камней. Лечебные и магические свойства камней и минералов. — 2.е изд., — СПб.: Наука и Техника, 2010. — 224 с.
Азадовский К. М., Бонгард-Левин Г. М. Встреча. Константин Бальмонт и Иван Шмелёв. Наше наследие, 61 (2002).
Грефенштейн А. Краткая энциклопедия символов. http://www.symbolarium.ru/
moluch.ru
