Глава 5 ПЕРВАЯ БИТВА НА ЛАДОЖСКОМ ОЗЕРЕ Лето 1942 года. В 1942 году где шли бои
Краткая историческая справка о боях на Миус-фронте 1941-1942, 1943 гг
Краткая историческая справка
о боях на Миус-фронте 1941-1942, 1943 гг. Одним из самых болезненных мест исторической памяти на Юге России о Великой Отечественной войне является долина реки Миус, ставшая в 1941-1942 и в 1943 годах зоной кровопролитных боёв между советскими и немецкими войсками. Возведённый на правом берегу Миуса оборонительный рубеж противника надолго задержал продвижение Красной армии и дважды помогал фашистам уберечь свою группировку войск от разгрома. Вследствие военных неудач и крайне больших потерь история Миус-фронта долгое время фактически замалчивалась, а его победный прорыв летом 1943 года оказался в исторической «тени» знаковой Курской битвы.
В отечественной и мировой военно-исторической литературе обязательно присутствуют упоминания о боях на Миус-фронте. Появившиеся ещё в годы Великой Отечественной войны издания имели в основном прикладной характер – их задачей, в первую очередь, было обобщение опыта ведения боевых действий. Впоследствии сведения об этих сражениях коротко приводились в специальных и обобщающих трудах по истории Второй мировой войны,1 справочных изданиях.2 Отдельные сведения можно найти в работах, касающихся истории населённых пунктов, судьбы которых были тесно связаны с событиями на Миус-фронте. В целом же, история Миус-фронта до сих пор остаётся ещё недостаточно изученной.
Появление новых достоверных свидетельств о Миус-фронте получает непременно широкий резонанс среди общественных организаций, ветеранов Великой Отечественной, жителей Ростова-на-Дону, Таганрога, Матвеева Кургана. Очень важно передать подлинное знание о кровопролитных боях на Миус-фронте от ветеранов школьникам, изучающим историю родного края, а также раскрыть историческую правду местным жителям, живущим в местах былых сражений, равно как и гражданам всей современной России.
Миус-фронт представляет собой участок противостояния советских и германских войск протяжённостью в 104 км. С Миус-фронтом связаны несколько стратегических и фронтовых операций Красной армии в годы Великой Отечественной войны. Это Донбасско-Ростовская оборонительная (29 сентября 1941 года – 16 ноября 1941 года), Ростовская наступательная (17 ноября 1941 года – 2 декабря 1941 года),3 Воронежско-Ворошиловградская оборонительная (28 июня 1941 года – 24 июля 1942 года), Ростовская наступательная (1 января 1943 года – 17 февраля 1943 года), Миусская наступательная (17 июля 1943 года –2 августа 1943 года) и Донбасская наступательная (13 августа 1943 года – 22 сентября 1943 года) стратегические операции; Большекрепинская (17-23 ноября 1941 года), Чистяковская (25-30 декабря 1941 года), Таганрогско-Покровская (8 марта – 2 апреля 1941 года) и Миусская (17 февраля – 10 марта 1943 года) операции Южного фронта. Кроме того, Миус-фронт не раз отвлекал силы противника с других участков советско-германского фронта в самые напряжённые моменты боевых действий. Эти исторические факты необходимо учитывать, чтобы осмыслить подлинное значение боёв на Миус-фронте в истории Великой Отечественной войны 1941-1945 годов.
Миус-фронт как укреплённый оборонительный рубеж вермахта во время Великой Отечественной войны на западном берегу реки Миус, создавался по приказу командующего немецко-фашистской группы «Юг» фельдмаршала Герда фон Рундштедта, вопреки мнению самого Гитлера. Как показало время и грядущие результаты советско-германского противостояния, фельдмаршал категорически оказался прав, хотя в ноябре 1941 года он за это поплатился своей должностью, решив самостоятельно перейти к обороне, с учётом реально сложившихся обстоятельств, а не приказов, поступавших сверху.
Итак, название оборонительному рубежу дала река Миу́с, протекающая по территории Украины (Луганская и Донецкая области) и России (Куйбышевский, Матвеево-Курганский и Неклиновский районы Ростовской области) и впадающая в Миусский лиман Таганрогского залива (Азовское море). Длина реки Миус составляет 258 км. Основные притоки Миуса: Глухая, Крынка (правые), Крепенькая, Нагольная (левые).
Основная линия обороны Миус-фронта начиналась у побережья Азовского моря к востоку от Таганрога, затем проходила по реке Миус. Тактическая глубина укреплений оборонительной линии местами доходила до 11 километров. Вдоль реки Миус линия проходила по правому, то есть высокому берегу реки. Также были использованы частые обрывы, высоты, овраги и скалы, характерные для данного участка Донецкого кряжа (то есть линейно вытянутой возвышенности, характеризующаяся относительно ровными очертаниями вершин и склонов). В систему германской обороны входил и курган Саур-Могила – это господствующая высота вблизи села Сауровка в Шахтёрском районе Донецкой области Украины.
Всего для надёжной немецко-фашистской обороны удалось задействовать порядка 800 населённых пунктов в полосе шириной 45-50 километров. Если первая линия обороны создавалась по реке Миус, то вторая линия обороны проходила по правым берегам рек Крынка и Мокрый Еланчик и через населённые пункты Красный Кут, Мануйловка, Андреевка. Третья линия обороны проходила по правому берегу реки Кальмиус, к востоку от Сталино [Донецк], Макеевки и Горловки. Однако эти укрепления в боях задействованы не были.
Для сооружения оборонительных укреплений фашистами использовались так называемые подручные материалы: рельсы, лес со складов на шахтах, разбирались даже дома местных жителей. Принудительно использовался труд женщин, детей и стариков, попавших в немецкую зону оккупации. Были сооружены цепи дотов и дзотов, пулемётные гнезда и артиллерийские позиции. Кроме того, заминировали поля, прорыли траншеи, выкопали противотанковые рвы и выставили проволочные заграждения. Ширина минных полей составляла не менее 200 метров. Плотность дотов и дзотов доходила до 20-30 укреплений на квадратный километр.
Несмотря на прошедшие десятилетия, земля Примиусья хранит память о жестоких боях 1941-1943 гг. До сих пор хорошо видны очертания бывших немецких артиллерийских, пулемётных и стрелковых позиций. Всё буквально испещрено воронками от взрывов авиабомб, следами от блиндажей, траншей, ходов сообщений.
С высоты птичьего полёта открывается красивая панорама реки Миус. Петляя между заросшими берегами, голубая лента реки кажется мало примечательной, особенно в весенне-летний период, когда она прячется за буйной зеленью. Трудно поверить, что более семидесяти лет назад берега реки были дотла выжжены и изуродованы артиллерийским и миномётным огнём, бомбовыми ударами советской и немецкой авиации.
Противник сумел в полной мере использовать особенности ландшафта уже в 1941 году. Его оборонительный рубеж, получивший название Миус-фронта, прикрывали северные отроги Донецкого кряжа, возвышающиеся над окрестными сёлами и хуторами Примиусья. Местные жители издавна добывали здесь уголь, использовавшийся для отопления и производства. Вплоть до лета 1943 года немцы продолжали укреплять и усиливать свои позиции на Миусе. В мощную линию обороны были превращены и сарматские курганы в окрестностях села Петрополье.
Долгое время все попытки советских войск сломить сопротивление врага и освободить индустриальный район Донбасса оборачивались неудачей и приводили к большим жертвам. Решающий прорыв Миус-фронта был осуществлён в августе 1943 года в районе села Куйбышево Ростовской области РСФСР, а основные боевые действия, направленные на развитие первоначального успеха, развернулись на территории Сталинской [Донецкой] области УССР. Бои за Матвеев Курган, Степановку, высоту Саур-Могила остались в нашей памяти символом героизма советских бойцов.
В этих боях ярко проявился талант многих советских полководцев. Не всем из них и не всегда удавалось достичь успеха – порой обстоятельства оказывались сильнее боевого напора. В начальный период войны, ставший настоящей школой мужества для многих бойцов и командиров РККА, сказывалось преимущество противника в тактике и стратегии. Неприступные укрепления брали лобовыми атаками, не считаясь с потерями. Овладевать «наукой побеждать» приходилось на практике. И сделал это после фактического разгрома кадровой советской армии в первых сражениях войны вооружённый народ – надевшие солдатские шинели наши отцы и деды.
Бои на Миусе дали многочисленные примеры героизма десятков и сотен тысяч советских воинов – представителей разных народов СССР. Русские, украинцы, азербайджанцы, калмыки сражались в составе как общевойсковых, так и национальных соединений. Среди них были прославленные гвардейские казачьи дивизии 4-го Кубанского и 5-го Донского кавалерийских корпусов, 416-я Азербайджанская стрелковая дивизия, удостоенная почётного наименования «Таганрогская», 112-я Башкирская кавалерийская дивизия, 16-я Грозненская отдельная курсантская бригада. На Миусе и Самбеке сражались сотни тысяч уроженцев Ростовской области, Приазовья, Донбасса, Ставрополья, Северного Кавказа. Почти 80 тысяч человек были призваны на фронт после освобождения большей части территории Ростовской области в феврале 1943 года.
Сегодня на местах миусских боёв работают поисковые группы, отряды Ростовского областного клуба «Память-Поиск» и поискового объединения «Миус-Фронт». В результате полевых экспедиций найдены и перезахоронены более 6 тыс. воинов РККА, установлены имена нескольких сотен павших защитников Отечества, считавшихся в течение десятилетий пропавшими без вести. Только в 2009 г. на высоте 135,9 («Чёрный ворон») были подняты и торжественно перезахоронены останки 210 бойцов и командиров 248-й стрелковой дивизии, установлены имена 51 из них, павших при штурме этого мощного узла немецкой обороны 19 августа 1943 г.
В настоящее время на территории России и Украины существует немало памятников, мемориалов и воинских захоронений, связанных с тяжёлыми кровопролитными боями на Миус-фронте. Только на территории Куйбышевского, Матвеево-Курганского, Неклиновского и Мясниковского районов Ростовской области находится более 200 воинских захоронений. Крупный мемориальный комплекс «Саур-Могила» создан в Шахтёрском районе Донецкой области Украины.
Мы по-прежнему в неоплатном долгу перед теми, кто ценой своей жизни приблизил Победу. Достойно увековечить память о них позволило бы придание особого мемориального статуса всей зоне тяжёлых боев. В сознании населения Приазовья и Восточного Донбасса Миус-фронт давно стал полем ратной славы России и Украины.
Нам предстоит предпринять ещё немало усилий в изучении событий Великой Отечественной войны на юге России. Ещё много вопросов вызывает судьба районного центра Ростовской области Матвеева Кургана, который в течение 15 месяцев находился на самой передовой и ещё полгода в немецкой оккупации. Дополнительного изучения требуют бои в районе сёл Вареновки, Петрополье, Ряженого, Русского, Самбека и других населённых пунктов, через которые проходил Миус-фронт. Но самое главное, нам необходимо преодолеть сложившиеся стереотипы в трактовке исторических событий Великой Отечественной войны, показать всю их сложность и неоднозначность. Именно таким был Миус-фронт.
В 2015 г. будет отмечаться важная дата – 75 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. В связи со знаковым юбилеем возникает потребность в глубоком научном осмыслении истории войны, которое опиралось бы на современные подходы и ранее недоступные источники. Опираясь на открывающиеся исторические факты, можно предположить, что советско-немецкое противостояние на Миус-фронте в 1941/1942 и в 1943 годах по своей важности, ожесточённости боев и масштабам потерь вполне может быть сопоставимо с самыми крупными и решающими сражениями войны, например, со знаменитой Курской битвой.
Первый год войны был тяжёлым испытанием для всего советского народа. В 1941 году гитлеровские войска стремительно подошли к Мурманску, Ленинграду, Москве и Ростову-на-Дону. Особую важность для немецкого руководства представляли хлеб Украины и уголь Донбасса.
События в октябре – ноябре 1941 года на юге России для Красной армии складывались крайне неудачно. Танковая армия генерал-полковника Эвальда фон Клейста, используя равнинные территории Приазовья, стремительно направлялась к Ростову-на-Дону. В районе Бердянска немцами была разгромлена 18-я армия РККА, в плену оказалось, по разным данным, от 60 до 100 тысяч красноармейцев (командующий 18-й армией, генерал-лейтенант Андрей Кириллович Смирнов погиб. Бывший поручик российской императорской армии отказался покинуть свои войска, как того требовала воинская честь офицера). Сплошная линия советско-германского фронта на юге была разорвана и, преодолевая сопротивление немногочисленных кадровых частей Красной армии и ополченческих формирований, 17 октября 1941 года противник взял Таганрог.
До оккупации в городе Таганроге, как и по нашей всей стране, существовала определённая категория людей, недовольных советской властью. По своему социальному происхождению это были, в первую очередь, выходцы из российского дворянства, купечества, интеллигенция, зажиточное крестьянство, ущемлённые сталинской коллективизацией, а также ранее воевавшие на стороне Белой армии. Именно они встречали немецко-фашистских захватчиков хлебом-солью.4
Противник также стремился использовать антисоветские настроения части донского казачества. Следует отметить, что донское казачество было неоднородно. Наряду с казачьими соединениями Красной армии в годы Великой Отечественной войны были созданы полки, дивизионы, эскадроны, а затем и целая дивизия казаков вермахта. Казачьи части вермахта формировались и в оккупированных в 1942 году немцами Новочеркасске, Таганроге, других городах и станицах Дона, Кубани и Терека. Так, в боях за Новочеркасск против наступавших частей РККА зимой 1942/1943 годов участвовали 1-й Донской казачий полк Походного Атамана С.В. Павлова (командир – есаул А.В. Шумков) и казачий полк особого назначения при разведывательно-диверсионной группе Абвера № 201 (командир – полковник Т.К. Хорунженко). Очень стойко оборонял город Ростов-на-Дону зимой 1942/1943 годов от наступавших частей РККА 17-й Донской казачий пластунский полк (командир – войсковой старшина Т.Г. Бударин). Отдельный казачий конный полк (командир – Шведов) и 454-е конные дивизионы (1-й и 2-й) участвовали в боях на Миус-фронте. 1-й Атамана Платова казачий конный полк (командир – полковник И.С. Луизов) сражался за Матвеев Курган в боевых порядках германских войск. Причины перехода части казачества на сторону Германии нужно искать в трагических событиях революции и Гражданской войны, в осуществлявшейся большевиками политике расказачивания и коллективизации.
20–21 ноября 1941 года, через месяц после Таганрога, был взят Ростов-на-Дону. Наступление вёл 3-й немецкий танковый корпус 1-й танковой армии под командованием Эберхарда фон Макензена в составе 13-й и 14-й танковых дивизий, 60-й моторизованной пехотной дивизии и 1-й дивизии СС. Защищали город части 56-й армии РККА, под командованием генерал-лейтенанта Фёдора Никитича Ремезова, в состав которой наряду с другими частями также входили 339-я Ростовская стрелковая дивизия и Ростовский стрелковый полк народного ополчения, сформированные из числа местных жителей.
Фашисты отбросили Красную армию на левый берег Дона в самый критический момент Битвы под Москвой. Осознавая всю степень опасности складывавшейся на Юге военно-стратегической обстановки, советское командование подтянуло к Ростову резервы из Закавказья. 28 ноября советские войска под командованием Семёна Константиновича Тимошенко после упорного и кровопролитного боя вновь заняли Ростов-на-Дону. В ходе Ростовской наступательной операции 56-я армия Фёдора Никитича Ремезова во взаимодействии с 9-й армией генерал-майора Фёдора Михайловича Харитонова первый раз освободила Ростов-на-Дону.
Тем самым, через неделю под натиском советских войск германские части Клейста оставили город, но надёжно закрепились на рубеже реки Миус. В течение семи месяцев агрессор успешно сдерживал здесь наступление Красной армии. Рубеж Миуса части 17-й полевой немецкой армии удерживали всю весну следующего 1942 года вплоть до начала стратегического фашистского наступления на Кавказ.
Линия фронта проходила по трём районам Ростовской области – Неклиновскому, Матвеево-Курганскому, Куйбышевскому, а также Сталинской (в настоящее время – Донецкой) и Ворошиловградской (в настоящее время – Луганской) областям Украины.
С конца ноября – начала декабря 1941 года от Таганрогского залива и Самбека по реке Миус до Красного Луча в Донбассе захватчики приступили к созданию глубокоэшелонированной (до 10-30 км) полосы стратегической обороны «Крот». Все огневые точки были «привязаны» к неприступным высотам, скалам и обрывам правого берега реки Миус, что обеспечивало дополнительную прочность оборонительной позиции.
Миус-фронт навсегда должен был закрепить промышленный Донбасс за Третьим рейхом. Создавая стратегический рубеж на Миусе, германское командование учитывало географические и природные особенности местности, преимущества развитой инфраструктуры населённых пунктов немецких колонистов, проживавших в Приазовье с конца XVIII века. Однако расчёты оккупантов на массовую поддержку немецкого населения не оправдались. Еще 28 августа 1941 года был принят специальный Указ Президиума Верховного Совета СССР «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья». По этому указу все немцы, проживавшие в европейской части СССР и Закавказье, были выселены в отдалённые районы Сибири, Казахстана и Средней Азии. За три недели до вторжения захватчиков были переселены на восток страны и немцы Приазовья.
Военные аэродромы Таганрога использовались дальней авиацией противника как база для налётов на города юга РСФСР, в том числе на Сталинград. В конце 1941 – первой половине 1942 годов отряды морской пехоты под командованием Цезаря Львовича Куникова и Ильи Григорьевича Старинова предприняли целый ряд попыток нейтрализовать этот авиаузел, включавший три аэродрома с твёрдым покрытием (31-го завода, имени Чкалова и Марцево). Несмотря на то, что советские диверсанты нанесли немалый ущерб противнику, вывести германские аэродромы из строя им так и не удалось.
Ещё более трагично развивались события на юге России в 1942 году. Ряд наших попыток вернуть в первой половине 1942 года Таганрог из-за просчётов командования Южного фронта во главе с Родионом Яковлевичем Малиновским потерпели неудачу. Общие потери фронта составили более 150 тысяч бойцов. Неслучайно, что бои к северо-востоку от Таганрога вошли в историю Великой Отечественной войны под названием «миусской мясорубки». 24 июля 1942 года части 17-й полевой немецкой армии вновь вошли в Ростов-на-Дону. На этот раз советские войска не оказали врагу должного сопротивления, что было отмечено в тексте широко известного приказа народного комиссара обороны (НКО) № 227 – «Ни шагу назад!», подписанного И.В. Сталиным.
В целом же, 28 июня 1942 г. немецкое командование приступило к стратегическому наступлению на большом участке фронта от Курска до Таганрога общей протяжённостью в 600 км. Удары фашистов из районов Воронежа и Харькова были нацелены на Ростов-на-Дону. В районе Харькова («операция Fredericus») войска группы армий «Юг» под общим командованием германского фельдмаршала Фёдора фон Бока (имевшего русские корни) успешно окружили 6-ю и 57-ю советские армии и после непродолжительных боёв взяли в плен почти 250 тысяч красноармейцев.
Драматические события июля 1942 года описаны известным советским писателем Михаилом Александровичем Шолоховым в книге «Они сражались за Родину», в военных мемуарах. Так, академик С.Т. Беляев вспоминал: «Вскоре началось наступление немцев и на нашем фронте, вдоль Дона. В июле 1942 года положение, видимо, стало совсем плохим»,5 и штаб Южного фронта, при котором он служил, перебазировался за Дон. Член-корреспондент РАН А.И. Жамойда в своих мемуарах отмечал: «Серьёзным испытанием была оборона понтонных переправ через реку Дон у станицы Мелеховская 19-21 июля. Самолёты бомбили и переправу, и батарею с утра до вечера, причём налёты были звёздными – с разных сторон одновременно. Трудно представить, что творилось на правом берегу, где скопились тысячи несчастных эвакуированных, разбредшиеся стада скота, много уже почти дезорганизованных военных частей... Началось уже не отступление, а бегство через Сальские степи».6 – В сложившейся ситуации 24 июля 1942 года части 17-й армии вермахта вошли в Ростов-на-Дону и Новочеркасск. Именно после крайне неудачных оборонительных боев под Ростовом в Красной армии возникли специальные воинские подразделения: заградительные отряды, штрафные роты и батальоны, получившие противоречивые оценки в общественном сознании россиян.
В ходе дальнейшего стремительного продвижения немецкие войска захватили Краснодар, Ставрополь, Майкоп. Только ценой огромных усилий Красная армия сумела остановить противника на Волге и горных перевалах Северного Кавказа. Однако значительная часть территории юга России к этому времени была оккупирована захватчиками.
Несмотря на устремление к Ростову и Кавказу, немцы продуманно и планомерно сооружали оборонительный укрепрайон, характерный для позиционного фронта, на крутых пересечённых отрогах Донецкого кряжа вдоль реки Миус. К весне 1943 года система обороны на протяжении 104 км включала минные поля и проволочные заграждения шириной 200 м на всех господствующих высотах, цепи дотов, дзотов, стальных передвижных дотов («крабов»), пулемётных гнезд, с плотностью до 20-30 оборонительных сооружений на квадратный километр. На чернозёмных полях были прорыты в несколько рядов траншеи и противотанковые рвы. Кроме передового рубежа обороны по реке Миус были созданы тыловые укрепления вдоль приазовских рек Крынки, Мокрого Еланчика и Кальмиуса.
После побед под Сталинградом и на Северном Кавказе советские войска стремились прорвать Миус-фронт и приступить к освобождению Донбасса и юга Украины.
Группировке вермахта на Кубани и Северном Кавказе (группа армий «А») грозило окружение, поскольку части Красной Армии, находившиеся в районе Сталинграда, оказались намного ближе к Ростову-на-Дону, через который проходила связь группы с остальными частями Восточного фронта. Приказ Гитлера на отступление с Кавказа последовал 27 декабря 1942 года, когда силы Красной Армии уже находились в опасной близости к Ростову. Упорные бои на подступах к городу продолжались в течение января 1943 года. Вермахту всё же удалось сдержать натиск Красной Армии: 1-я танковая армия переправилась через Дон и избежала окружения. После этого немецкие войска оставили Ростов-на-Дону (освобождён 14 февраля 1943 года) и вновь отошли на линию Миус-фронта, где удачно закрепились вплоть до лета 1943 года.
После отвода войск с Кавказа гитлеровцы перегруппировались и сконцентрировали значительные силы севернее Ростова. Это позволило им начать 19 февраля 1943 года контрнаступление, и советские войска были вынуждены отступить за реку Северский Донец. В результате 16 марта 1943 года вторично нашими войсками был оставлен Харьков, а затем и Белгород.
С марта 1943 года Южный фронт советских войск возглавил генерал армии Фёдор Иванович Толбухин. Подготовка к прорыву Миус-фронта была начата в мае 1943 года. В наступлении участвовали соединения 5-й ударной армии Южного фронта.
17 июля 1943 года советские войска внезапной атакой трёх гвардейских механизированных корпусов (с севера на юг: 1-й, 4-й и 2-й гвардейский механизированный корпус) при поддержке 31-го гвардейского пехотного корпуса прорвали фронт 6-й армии вермахта и вклинились в неприступную оборону врага на глубину до 10 км. В результате упорной атаки советские войска заняли плацдарм на западном берегу Миуса в районе сёл Мариновка, Дмитриевка и Степановка (площадью до 60 квадратных километров). Узкий плацдарм на правом берегу Миуса наши бойцы назвали «маленький Сталинград».7
Для ликвидации угрозы прорыва, спасения Миус-фронта и своих позиций в Донбассе гитлеровское командование срочно перебросило в Приазовье дополнительно шесть дивизий, в том числе танковые части с других участков южного направления. Со своих боевых позиций из-под Харькова 28 июля 1943 года был переброшен 2-й танковый корпус СС в составе танковой дивизии СС «Тотенкопф» («Мертвая голова»), танковой дивизии СС «Дас Райх» («Рейх»), а также 3-й танковой дивизии. Это, несмотря на то, что бои за Харьков ещё продолжались. К названным танковым дивизиям добавилась ещё одна. Была выведена из резерва 6-й армии и направлена на Миус-фронт недавно переформированная 23-я танковая дивизия. Южный фланг выступа прикрывала 294-я пехотная немецкая дивизия. Мощным вражеским ударом с участием сотен танков наши войска к 2 августа 1943 года были оттеснены на исходные позиции.
Тем самым, в результате упорных боёв с участием крупных танковых и моторизованных сил с обеих сторон, к 1 августа противнику удалось ликвидировать прорыв и вновь выйти на рубеж реки Миус в районе сёл Куйбышево – Дмитровка. К концу июля на Миус-фронте наступило затишье. Миусскую наступательную операцию в июле 1943 года, несмотря на неудачу, можно считать началом разгрома врага на южном крыле советско-германского фронта.
Опыт июльской Миусской операции применялся в ходе Донбасской операции в августе 1943 года, когда был окончательно прорван рубеж вражеской обороны в Приазовье. Удар по фашистам 18 августа 1943 года в полосе 12 км северного сектора Миус-фронта наносили 5-я ударная армия генерала Вячеслава Дмитриевича Цветаева, 2-я гвардейская армия генерала Георгия Фёдоровича Захарова и 28-я армия генерала Василия Филипповича Герасименко. Координировал действия фронтов представитель Ставки Маршал Советского Союза Александр Михайлович Василевский.
Главное направление удара наших войск начиналось из Куйбышевского района Ростовской области и пришлось на украинские населённые пункты: Артёмовку, Амвросиевку – Саур-Могилу. Предварительно была проведена 70-минутная артподготовка, в которой участвовали 1500 артиллерийских орудий и миномётов. На юге Донбасса была обеспечена плотность артиллерийского огня не менее 120 стволов на 1 км фронта.8 Предстояло выбить основную ударную силу германских войск – танки. На одной высоте вблизи деревни Степановка (высота 213,9 м) только за два дня боёв советскими бойцами было уничтожено 239 танков и самоходных артиллерийских установок противника. Общие потери бронетехники германских элитных дивизий на Миусе сопоставимы с теми, которые она понесла на Курской дуге. Кроме того, например, в боях в районе Степановка–Куйбышево (29 июля – 2 сентября 1943 года) танковая дивизия СС «Мёртвая голова» потеряла убитыми и раненными 1500 человек, то есть в три раза больше чем под Курском.9
С нашей стороны атаковали прочные немецкие позиции танки, но перед ними шли сапёры, которые показывали проходы в минных полях, так как из-за пыли и дыма обзор был затруднён и танкисты не видели вешек, установленных сапёрами. За танками продвигалась пехота. С воздуха атаку поддерживали «Илы» – штурмовики 7-го авиационного корпуса. В целом, Миус-фронт был прорван на глубину 8-9 километров. Успех в Приазовье способствовал вторичному освобождению Харькова 23 августа 1943 года.
В ходе кровопролитных боёв в июле – августе 1943 года, сопровождавшихся большим количеством атак и контратак, массированной артиллерийской подготовкой, масштабными потерями бронетехники и ценой сотен тысяч человеческих жизней, Миус-фронт удалось прорвать.
19 августа 1943 года у села Куйбышево 4-й гвардейский механизированный корпус под командованием генерал-лейтенанта Трофима Ивановича Танасчишина выдвинулся за линию фронта на 20 километров. Наши танки подошли к Амвросиевке. В основном же, прорыв составил 24 километров в глубину и до 16 километров по фронту, приблизившись ко второй линии обороны. 20 и 21 августа в результате контратак немцев советские войска немного отступили. 22-26 августа германское командование перебросило из Крыма танковую дивизию. Собрав подразделения с соседних участков фронта, немцы попытались фланговыми ударами окружить наступавших. В ночь на 24 августа советские войска пошли в атаку и заняли сёла Артёмовка, Кринички, хутор Семёновский. Была занята дорога на Таганрог, что лишило германские войска возможности перебрасывать резервы. 27 августа была освобождена Амвросиевка, сёла Большое Мешково и Благодатное. Штурм Саур-Могилы советскими войсками был начат 28 августа 1943 года. В штурме участвовали части 96-й гвардейской стрелковой дивизии, которой командовал гвардии полковник Семён Самуилович Левин. 29 августа после артналёта советские войска почти захватили вершину, но контратака немцев в направлении хутора Саурмогильский (теперь село Сауровка) оттеснила нападавших. Высота была взята утром 31 августа. После взятия высоты советские войска сразу же продолжили преследование немецких войск, отступавших в направлении Снежного и Чистяково (теперь город Торез; Украина).
Таким образом, существовавший 15 месяцев вдоль реки Миус от Таганрога до Донбасса неприступный оборонительный рубеж гитлеровцев был сломлен. Несмотря на сопротивление фашистов, с сентября 1943 года Красная армия в Приазовье и Причерноморье двигалась только на запад, вперёд, ко Дню Победы 9 мая 1945 года.
Миус-фронт надолго задержал продвижение Красной армии на южном направлении. Так, если Ростов-на-Дону был освобождён 14 февраля 1943 года, то Таганрог – лишь 30 августа 1943 года.
В 1941-1942 годах в боях на Миус-фронте бойцы РККА отчаянно сражались, проявляя необыкновенную стойкость, мужество и героизм. Но борьба была слишком неравной, трудно было противостоять механизированным войскам вермахта. К середине 1943 года произошёл перелом в войне, Красная армия перешла в контрнаступление. Прорыв вражеских рубежей обороны в Приазовье сыграл в этом значительную роль.
Следует подчеркнуть особое боевое и психологическое значение лобовых атак на немецкие оборонительные позиции штрафных рот и батальонов. В операциях по прорыву Миус-фронта в 1943 году принимали участие в общей сложности 61 штрафная рота из рядовых и 8 штрафных батальонов из офицеров, бойцов которых первыми бросали в атаки на немецкие амбразуры.
В 1941-1943 годах предпринимался целый ряд отвлекающих манёвров и атак советских войск на Миус-фронте, который рассматривался Гитлером как «новая восточная граница Третьего рейха». В результате оттягивались большие силы противника с особо критических направлений под Москвой, в момент не слишком удачных сражений под Прохоровкой на Курской дуге и с других участков боевых действий.
Известно, что решающие операции, в корне изменившие ситуацию на Миус-фронте летом 1943 года, как и под Сталинградом зимой 1942-1943 годов, были разработаны и осуществлены под руководством маршала Александра Михайловича Василевского. Талант Василевского как военачальника и его вклад в разгром вермахта на юге России также должны быть переосмыслены.
Разумеется, потери врага были значительными, особенно летом 1943 года. За весь период боёв в зоне Миус-фронта погибло, было ранено и пленено более 110 тысяч гитлеровцев. Однако советские потери были намного больше. Ясно, что все конкретные цифры потерь в боях требуют уточнения, пересчёта. Но порядок общих потерь, очевидно, мало изменится. В боях 1941/1942 и 1943 годов Красная армия на Миус-фронте потеряла более 830 тысяч человек, из них 280 тысяч бойцов погибшими. Это примерно 25-30 полноценных дивизий, или 3 % всех потерь Красной армии в ходе Великой Отечественной войны. Только за три дня боев 8-10 марта 1942 года под Матвеевым Курганом при штурме Волковой горы и других высот было убито и ранено 20 тысяч человек. За три дня наступления 30 июля – 1 августа 1943 года западнее села Куйбышево потери составили 18 тысяч человек. Многие из павших были уроженцами Юга России и Приазовья.
Как и под Ржевом и Вязьмой, из-за ошибок командования Южного фронта и колоссальных потерь эти сражения не отражены в учебниках истории, а архивные материалы долгое время практически оставались недоступными. Можно предположить, что в бытность маршалов Родиона Яковлевича Малиновского и Андрея Антоновича Гречко министрами обороны СССР в 1957-1976 годах не был дан ход документам, которые больше всего напоминали о неудачах в их военной карьере. В частности, генерал-лейтенант Родион Яковлевич Малиновский был снят с должности командующего Южного фронта 28 июля 1942 года за сдачу Ростова-на-Дону и прорыв фашистов на Кавказ.
Победа в любой войне достигается совместными усилиями всех народов, проживающих на территории государства. Великая Отечественная война – яркий тому пример. Защитники Брестской крепости были одними из первых, кто принял на себя мощный удар гитлеровских войск. Среди бойцов и командиров Красной армии, защищавших Брестскую крепость, были сотни уроженцев Северного Кавказа: дагестанцев, чеченцев, ингушей, русских. И в прорыве Миус-фронта принимали участие представители разных народов СССР. Так, в боях за освобождение Таганрога в августе 1943 года очень понесла серьёзные потери 416-я Азербайджанская стрелковая дивизия. Она занимала оборону на левом фланге 44-й армии к северу от устья реки Самбек.
Научный и гражданский долг – поднять на достойное место эти героические события, полноценно отразить их в нашей истории. Необходимо дать сражению на Миус-фронте соответствующую военно-политическую оценку, правильно определив его значение в истории Великой Отечественной войны 1941-1945 годов.
Материал10 для поискового отряда «Пламя»
ЮРГПУ (НПИ) имени М.И. Платова
подготовил:
директор НИИ ИКиРКР, доктор исторических наук,
доктор философских наук, профессор Скорик А.П.
******************************************
23 мая 2014 года.
dereksiz.org
Глава 5 ПЕРВАЯ БИТВА НА ЛАДОЖСКОМ ОЗЕРЕ Лето 1942 года
Глава 5
ПЕРВАЯ БИТВА НА ЛАДОЖСКОМ ОЗЕРЕ
Лето 1942 года
В то время как немецкий Восточный фронт начиная с мая 1942 года приступил к широкомасштабному наступлению на юге, двигаясь на Кавказ и к Волге, а 16-я армия вела изматывающие бои за котел под Демянском, 18-я армия полностью перешла к позиционной войне.
Даже после того как бои заканчивались, жизнь войск на этих позициях не становилась лучше, им постоянно приходилось их сначала оборудовать и затем укреплять. Пехота, саперы, артиллерийские наблюдатели и противотанковая артиллерия постоянно располагались в непосредственной близости от противника, подвергая себя обстрелу снайперов, пулеметчиков, минометчиков, «катюш» и артиллерии. Атаки немецких частей и контратаки противника сменяли друг друга.
На позициях не всегда имелась возможность отрыть окопы и блиндажи. На Волхове и в Погостьевском котле грунтовые воды во многих местах не позволяли выполнять земляные работы, поэтому приходилось пользоваться срубами и брустверами из бревен, а также бревенчатыми настилами.
В сообщениях вермахта довольно мало говорилось об этом фронте, он оставался в тени, хотя и здесь войска ежедневно приносили много жертв. Так, например, в военном дневнике 284-го пехотного полка 96-й пехотной дивизии в августе 1942 года была сделана запись о том, что без «особенных боевых действий» количество погибших и раненых составило 12 % всего личного состава.
Командованию необходимо было восстановить штатный состав дивизий и полков, расформировав смешанные боевые группы и проведя массовую переброску войск. Почти все дивизии были задействованы на фронте, поэтому все эти меры затянулись до августа.
Организация снабжения войск создавалась с начала зимы 1941 года от линии фронта, в тыл и далее вплоть до границ рейха. Проведение этой операции находилось в ведении начальника тыла 18-й армии и его штаба, командующего охранными частями прифронтового района, генерала фон Рока с его охранными дивизиями 207-й (фон Тидеман), 281-й (Байер) и 285-й (барон фон Плото) при помощи полевых и местных комендатур и многих других служб.
Через дивизионные медицинские пункты и полевые лазареты двигался поток раненых и больных на машинах, во временных или полностью оборудованных санитарных поездах, направлявшихся в лазареты Прибалтики и Германии. В особо тяжелых случаях, когда требовалась срочная операция, с территории плацдармов вылетали самолеты с ранеными. Большинство дивизий оборудовали для себя дома отдыха в тех прибалтийских странах, где население относилось к немцам дружелюбно и помогало им в этом. Такие дома отдыха существовали на Рижском взморье, Ревеле (Таллин), Феллине, Тойле, Вырице и в некоторых других местах. Единственной «службой» в них были еда и сон, там могло осуществиться давнее солдатское желание: «Больше музыки и меньше начальства!» Медицинские сестры, работавшие в этих домах отдыха, заслужили за свою заботу искреннюю благодарность солдат.
Лошади уже в первую зиму были отосланы в тыл, где возможности для их кормления были лучше, вплоть до Эстонии и Латвии по обеим сторонам Западной Двины. Многие лошади гибли из-за нехватки корма и от холода. В обозах и подразделениях снабжения все больше появлялось добровольцев, частично из балтийских стран, частично из перебежчиков и военнопленных, что позволяло высвобождать солдат и отправлять их на фронт.
Железнодорожные линии обеспечивали перевозку продовольствия, боеприпасов, топлива, полевой почты и всевозможных предметов снабжения, а также раненых, тары и техники, нуждавшейся в ремонте. Для солдат очень важно было регулярное движение поездов с отпускниками, а строгая система плацкарт обеспечивала справедливое распределение отпускников по эшелонам. Железнодорожники Германской железной дороги в голубой униформе с чувством долга и бесстрашия сопровождали поезда и через усеянные партизанскими отрядами районы, и через местности, которые могли подвергнуться атаке с воздуха.
Строительные части, в составе которых находились также военнопленные, занимались строительством и ремонтом дорог, мостов, бревенчатых настилов и полевых железных дорог.
В тыловых районах армии были построены многочисленные склады продовольствия, боеприпасов, топлива и одежды, а также парки для хранения военного, инженерного, санитарного имущества и запчастей для машин связи и санитарных машин. Здесь функционировали также ремонтные мастерские, пекарни, скотобойни, молочные фермы, прачечные, бани, дезинсекционные камеры, солдатские клубы и многие другие службы. Лесопильные заводы использовали лесные запасы страны для оборудования позиций и строительства мест расквартирования.
Разветвленные проводные сети войск связи и радиосеть обеспечивали телефонную, телеграфную связь и радиосвязь.
Подразделения охранных дивизий, а также эстонские и латвийские полицейские части занимались охраной тыловых районов от налетов партизан, деятельность которых создавала серьезные помехи, особенно начиная с 1943 года, хотя не в таком угрожающем размере, как в районе 16-й армии и в группе армий «Центр».
Все эти многочисленные задачи, входившие в компетенцию начальника тыла армии на территории между Волховом и Ленинградом, были неотъемлемой составной частью боевых действий войск и предпосылкой для их успешного проведения. Следует также упомянуть и меры по административному управлению в занятых районах и обеспечению населения продовольствием.
Немецкое командование к тому же еще принимало подготовительные меры для наступления на Ленинград, основной удар которого должна была осуществить 11-я армия под командованием фельдмаршала Манштейна, выдержавшая суровое испытание в борьбе за Севастополь. Ее дивизии и осадная артиллерия перевозились из Крыма до Ингерманландии (Ижора). Силы, которые можно было бы лучше использовать во время наступления на Кавказ и Сталинград, должны были осуществить операцию, которая была прервана еще в сентябре 1941 года, когда ее еще легко было провести, и для которой в данный момент не было оперативной необходимости. Без всякого сомнения, это опять было ошибочным решением Гитлера, что стало ясно несколько месяцев спустя под Сталинградом. Данное наступление под кодовым названием «Северное сияние» должно было начаться 14 сентября и проходить через Неву в обход города, так как немецкое командование хотело избежать уличных боев, приносивших большие потери. В результате операции город должен был быть полностью изолирован и впоследствии захвачен.
После неудачного наступления на Волхове советское командование стало ставить перед собой более скромные цели, оно уже не стремилось уничтожить всю 18-ю армию за счет удара в направлении Ямбург – Нарва, разрушить Волховский фронт путем двустороннего охвата Любани, но надеялось, что в результате удара через железнодорожный узел Мга вдоль Кировской железной дороги к Неве у устья Тосны будет восстановлена сухопутная связь с Ленинградом. Мга у основания Шлиссельбургского «бутылочного горла» оставалась в течение последующих полутора лет целью советского командования.
Оно обоснованно ожидало осуществления немцами своих планов наступления на Ленинград, после того как 11-я армия (Манштейн) в тяжелых боях взяла Севастополь и приобрела богатый опыт борьбы в укрепленном районе.
На Киришском плацдарме, являвшемся главным образом вотчиной восточно-прусских дивизий, в течение всего лета было неспокойно, постоянно приходилось отбивать атаки русских. Под Грузином и на русских плацдармах западнее Волхова вновь возникали местные бои.
В соответствии с планами советского командования Кириши должны были стать прелюдией к массовому использованию тяжелого оружия. 3 полка артиллерии, 4 танковые бригады вместе с частями VI гвардейского стрелкового корпуса обрушили свой удар на несколько батальонов 11-й и 21-й пехотных дивизий, поочередно сменявших друг друга. Сражение, начавшееся 5 июня 1942 года, за период с 21 июля до 2 августа достигло своего апогея. Когда 20 августа бои стихли, весь плацдарм был изрыт воронками, 171 танк противника был уничтожен, при этом большая часть их в ближнем бою. Для советского командования Кириши были лишь предварительной подготовкой к запланированному летнему наступлению.
Накануне первой битвы на Ладожском озере после перегруппировки корпусов и прибытия первых штабов и дивизий из Крыма 18-я армия имела 23 августа следующую расстановку сил.
На Волхове в северном направлении от Новгорода, по обеим сторонам Мостков и недалеко от железной дороги находился XXXVIII армейский корпус в составе 20-й моторизованной дивизии и 212-й дивизии, к ним примыкал I армейский корпус – 254, 291, 1 и 61-я пехотные дивизии, удерживавшие теперь плацдарм под Грузином. На Киришском плацдарме и вокруг Погостьевского котла располагался XXVIII армейский корпус – 269, 21, 11, 93, 217 и 96-я пехотные дивизии. Восточный и северный участки фронта у «бутылочного горла» оборонял XXVI армейский корпус с его 223-й и 227-й пехотными дивизиями.
На Ленинградском фронте от среднего течения Невы до Урицка дислоцировался L армейский корпус с дивизией СС «Полицай», 121-й пехотной дивизией, 2-й пехотной бригадой СС и 215-й пехотной дивизией. Позиции вокруг Ораниенбаумского котла занимали 58-я и 225-я пехотные дивизии.
250-я испанская дивизия была снята с новгородского участка фронта, чтобы сменить 121-ю пехотную дивизию под Колпином; 12-я танковая дивизия получила пополнение в тылу армии, в распоряжении 18-й армии находилась также 5-я горнострелковая дивизия.
Из Крыма были доставлены штабы XXX и LIV армейских корпусов, 24-я и 170-я пехотные дивизии. Это был первый эшелон соединений, предназначенных для наступления на Ленинград.
Командующий артиллерией Харко руководил артиллерийским наступлением на Ленинград с осени 1941 года. Теперь в его задачу входило проведение наземной и воздушной разведки обороны противника и инженерная подготовка позиций всех видов артиллерии, включая осадную, организация подвоза боезапасов и т. д.
В самый разгар всей немецкой подготовки русские начали наступление в направлении Мги. Советское командование восполнило новыми силами потери разбитых во время Волховской битвы 2-й ударной армии и 54-й армии, для чего были использованы маршевые батальоны, штрафники, ненадежные тюркские племена. Они прошли ускоренный курс военной подготовки, чтобы, несмотря на немецкое наступление на Южном фронте, суметь вести наступательные бои здесь, на севере.
Бои разгорелись вначале на Ленинградском фронте, где в последней трети июля и в первой трети августа обороняющиеся дивизии должны были отбить мощные атаки русских или отбросить их части путем контрнаступлений под Урицком и южнее Колпина. Между Пушкином и Урицком в боевых действиях участвовали наряду с 215-й дивизией и дивизией СС «Полицай» части 12-й танковой дивизии, а также фламандцы, нидерландцы и норвежцы «группы Иекельна». С 18 августа до 4 сентября еще раз разгорелись тяжелые оборонительные бои восточнее Колпина, однако серьезная угроза для блокадного кольца еще не наступила.
По существу, все описанные атаки послужили просто маскировкой подготовительных мер для наступления, организованного на Кировской железной дороге. Здесь штаб Волховского фронта привел в боевую готовность 16 стрелковых дивизий, 9 бригад и 300 танков.
Первое сражение на Ладоге началось 27 августа и к 2 октября привело к полному успеху во время оборонительных боев, хотя и не обошлось без кризисных ситуаций. От Кировской железной дороги, по обеим сторонам Тортолова и Гайтолова до большого торфяного болота севернее Синявина после мощной артиллерийской и минометной подготовки и при поддержке авиации прокатилась волна наступления русских на слабую линию немецкой обороны. Сначала противнику удалось прорваться только у просеки линии электропередачи и Рабочего поселка № 8.
Слабые силы 223-й и 227-й дивизий не могли, разумеется, долго противостоять подобным атакам. По обеим сторонам линии электропередачи линия обороны была прорвана западнее Гайтолова, и противник продвигался по труднопроходимой, лесистой местности вперед на запад. 170-я дивизия была быстро переброшена по железной дороге во Мгу и уже 28 августа введена в бой для блокирования района прорыва: со своей техникой на своем южном фланге севернее Кировской железной дороги от западной окраины Тортолова до района северо-восточнее Мги, части ее готовились к защите Синявинских высот.
И вновь, как и во время Волховской битвы, решающим фактором оказалось то, что на месте прорыва оказывали сопротивление два фланга – на юге под Тортоловом и на севере под Гонтовой, где особенно отличился 366-й пехотный полк, который, несмотря на окружение, стойко держался, полком командовал полковник Венглер. Таким образом, в руках русских остался только один путь снабжения всех своих частей, а именно трасса линии электропередачи.
И все же русским удалось выйти на дорогу, по которой осуществлялось снабжение немецких войск, и тем самым пройти половину пути до Невы. Сложилась ситуация, устранить которую своими силами уже было невозможно.
в первый день сражения фельдмаршал Манштейн вместе со штабом 11-й армии прибыл в Ушаки. Для генерал-полковника Линдемана это означало, что его отодвигают на задний план и наступление на Ленинград будет проводить Манштейн, но он понимал, что Верховное командование руководствовалось при этом опытом Манштейна, приобретенным им после наступления на Севастополь. Гитлер отдал приказ, согласно которому фельдмаршал Манштейн должен был командовать войсками во время боев за котел между Ладожским озером и Мгой, а также перед Ленинградом. При этом Манштейн не подчинялся группе армий «Север», а мог отдавать приказы войскам самостоятельно, подчиняясь Верховному командованию и начальнику Генерального штаба генерал-полковнику Гальдеру на командном пункте в Виннице на Украине, приближенному к районам операций, проводимых на Кавказе и под Сталинградом. Вопрос снабжения, однако, оставался и далее в ведении 18-й армии, то есть хорошо налаженной организации на Северном фронте.
Для генерал-полковника Линдемана, доказавшего в Волховском и Погостьевском котлах, что он может вести бои на подобных территориях в непроходимых лесах, это была все же большая обида. Но фельдмаршал был уже здесь, и все четыре соединения, прибывшие с ним, были его собственными «крымскими дивизиями». Генерал-полковник отнесся к этому по-рыцарски, передав основные бразды правления вышестоящему командованию, и позаботился о том, чтобы сотрудничество между двумя командующими армиями проходило без осложнений.
11-я армия командовала теперь XXX армейским корпусом на южной стороне котла и XXVI армейским корпусом на его северной стороне, кроме того, L армейский корпус стоял на берегах Невы и перед Ленинградом, a LIV корпус – у Ораниенбаумского плацдарма.
18-я армия располагалась на Волхове от Новгорода до Кириш и вокруг Погостьев-ского котла, а точнее, ее XXXVIII, I и XXVIII корпуса. Данная расстановка сил сохранялась до 31 октября, после чего генерал-полковник Линдеман вновь принял весь свой участок.
Для ведения боевых действий в котле в первую очередь необходимо было обеспечить надежную защиту обоих флангов и предотвратить расширение района прорыва. Противнику пока еще не удалось выбраться из лесных массивов, абсолютно не пригодных для проведения наступления. На севере в руках немцев оставалась важная Синявинская высота, на западе – Келколово и на юго-западе – узловая станция Мга.
На южной окраине котла вели бои под командованием штаба XXX корпуса 24, 132 и 170 пехотные дивизии, к которым в конце сентября присоединилась 3-я горно-стрелковая дивизия, которая, полностью переформированная и отдохнувшая во время пути, дала здесь свою «гастроль», так что рядом друг с другом сражались теперь дивизии ледяного Северного фронта и субтропического Крыма. 12-я танковая дивизия была также введена в бой в районе Тортолова, в то время как 223-я дивизия подстраховывала под Вороновом в восточном направлении, иногда при поддержке частей 96-й дивизии.
На западе и севере котла вел бои XXVI корпус в составе 28-й егерской дивизии, 5-й горно-стрелковой дивизии восточнее Синявина и 121-й дивизии на реке Черной, где рядом с позициями противника стояли еще части 227-й дивизии.
Разумеется, и здесь не могли обойтись без использования смешанных соединений, а также введения в бой временных боевых формирований и прочих импровизированных подразделений, так что некоторое количество батальонов вели бои в составе чужих для них полков и дивизий.
После тяжелых оборонительных боев и контратак удалось предотвратить расширение границ котла, и теперь было необходимо сузить с обоих флангов место прорыва и закрыть его. Этого можно было достичь только в ожесточенных боях против постоянно атаковавших с востока сил противника.
На Ленинградском фронте необходимо было также отбить атаки русских дивизий восточнее Колпина, кроме того, противник форсировал Неву под Дубровкой, но, заняв небольшой плацдарм, он дальнейшего успеха не имел. Наступления на второстепенных направлениях уже не могли изменить положение в котле.
К 21 сентября удалось изолировать противника, после чего фельдмаршал фон Манштейн приказал пехоте уничтожить котел на территории сложной, болотистой местности. Пехотным частям оказывали поддержку мощный артиллерийский и минометный огонь, а также зенитная артиллерия и авиационные части люфтваффе. Наряду с пехотинцами особенно отличились инженерные части, которые под постоянным огнем русских должны были разминировать местность и уничтожать бункеры.
Мощный огонь артиллерии позволил немецкому командованию во взаимодействии с эскадрильями бомбардировщиков и пикирующих бомбардировщиков VIII авиационного корпуса (генерал-полковник фон Рихтгофен) разбить окруженные в котле 8 стрелковых дивизий, 6 стрелковых и 4 танковые бригады и превратить для них болотистый лес в преисподнюю. Об этом можно прочитать в дневнике, оказавшемся в руках немцев. Дневник принадлежал командиру советского полка, в котором он подробно описывал ситуацию в котле в то время.
«2.05. Вот мы и вновь под Гайтоловом. 4.09. Вчера был отдан боевой приказ: прорыв к Ленинградскому шоссе в районе Дубровки… Создается впечатление, что дальнейшее продвижение без предварительного расширения прорыва на флангах было бы неразумным. Тем не менее, после принятия решения командира корпуса генерал-майора Гагена наш 861-й стрелковый полк наступает сегодня целый день, не двигаясь при этом с места. К 18 часам полк потерял 65 % своего личного состава и всех командиров… 4 и 5 сентября мы не продвигаемся вперед.
9.09. Личный состав тает на глазах, и никакого успеха. Слышны крики, шум, угрозы и проклятия, но это уже ничему не поможет…
12.09. Вражеская авиация постоянно сбрасывает бомбы. Вся земля дрожит от бомбовых ударов. Кажется, что немцы хотят здесь все сровнять с землей. Их бомбардировщики подлетают нескончаемым потоком и сбрасывают бомбы, бомбы, бомбы. Когда все это кончится? Кругом – ад. Для развития нашего прорыва прибыл VI гвардейский стрелковый корпус вместе с 22, 23 и 55-й стрелковыми бригадами и другими подразделениями. Сегодня они наступают. Какие у них успехи, я не знаю. Вероятно, такие же, как у нас. Дорого нам обходится эта операция! На полосе шириной в 2 километра, протянувшейся до переднего края, – трупы и трупы лошадей и людей.
16.09. От этих бомбовых атак можно сойти с ума… Из этого дьявольского котла вряд ли можно будет выбраться живым. Год назад на этом же самом месте были совершены такая же глупость, такие же ошибки, приведшие к таким же неудачам. Когда у нас будет так, как у других?
18.09. Теперь я ощутил на себе все «удовольствия» войны. А сейчас последнее «удовольствие» – окружение. Ни почты, ни продовольствия, боеприпасов также почти нет… Дневной паек растягивается на 4 дня.
27.09. …Снаряды артиллерии постоянно рубят на куски лес, который столетия оставался нетронутым. Сейчас уже неузнаваем… Наша операция равна нулю. В кольце окружения оказалось 6 дивизий: 374, 259, 19, 191, 24, 294-я, из которых 2 гвардейские дивизии, 6 бригад, несколько минометных и артиллерийских полков. Если быть правильным, то это просто номера соединений, от каждого из которых осталось всего лишь 7, 8 или 10 % личного состава. Четвертый день без продовольствия, боеприпасы на исходе. Вражеский огонь ужасен. Мы все в ожидании уничтожения. Повсюду, где пытаемся прощупать лазейку, любая брешь закрыта».
До 2 октября советские силы в котле были уничтожены, захвачено свыше 12 000 пленных, потери русских в живой силе превышали немецкие во много раз. 300 орудий, 500 минометов и 224 танка были взяты как трофеи или уничтожены. Поле сражения между раздробленными деревьями и заболоченными воронками, заполненными военной техникой, трупами русских солдат и лошадей, создавало ужасную картину.
Когда германское радио передавало сообщение об успехе, оператор русского передатчика помех прокричал на немецком языке: «Все ложь! Под Гайтоловом не было вообще никакой битвы!»
Но она действительно произошла, в результате чего была вновь разбита 2-я ударная армия и сохранена блокада Ленинграда. Этот результат входил также в задачу немецкого наступления на Ленинград. Предназначенные для выполнения этой задачи дивизии были в большинстве своем использованы в оборонительных боях, поэтому требовали пополнения и отдыха, пока не будут способны начать наступление, перспективы которого фельдмаршал Манштейн обозначил как «до некоторой степени проблематичные». Кроме того, значительная часть предусмотренных для выполнения операции боеприпасов была расстреляна под Гайтоловом, что также требовало их пополнения. В планах фельдмаршала Манштейна было предусмотрено, что в ходе наступления трех корпусов при поддержке мощного огня артиллерии и VIII авиационного корпуса оборонительные укрепления Ленинграда будут прорваны. На сам город наступать не следовало, но надо было разгромить вражеские силы между Ленинградом и Ладожским озером путем их окружения. Тем самым Манштейн хотел избежать уличных боев, чреватых большими потерями. Намерения Гитлера – путем мощных авиационных ударов вынудить крупный город сдаться – фельдмаршал Манштейн и генерал фон Рихтгофен считали утопией.
Сейчас, после битвы, Гитлер все еще придерживался своих позиций, однако вынужден был примириться с необходимой задержкой в наступлении и, кроме того, не так широкомасштабно ставить цели наступления. При этих условиях окончательное решение было все же вряд ли возможно. Участие финнов в наступлении хотя и было желательным, но по политическим мотивам нереальным.
В ходе всех этих соображений закончился октябрь, после чего развитие событий на Центральном фронте и прежде всего угрожающая ситуация под Сталинградом положили конец всем этим планам. 11-я армия и штаб XXX корпуса были сняты с фронта, а сам фельдмаршал фон Манштейн стал командующим группой армий «Дон». 31 октября 18-я армия вновь взяла на себя командование во всем районе Волхов – Ладога – Ленинград – Ораниенбаум.
Сосредоточение войск для наступления на Ленинград значительно ослабло, к тому же центральные и прежде всего южные участки Восточного фронта в результате тяжелой кризисной ситуации вокруг Сталинграда требовали новых сил. Первыми покинули район дислокации 18-й армии 3-я горно-стрелковая дивизия и 12-я танковая дивизия, вслед за ними до середины декабря последовали 269, 93, 291-я пехотные дивизии, 20-я моторизованная дивизия, а также 58-я и 225-я пехотные дивизии.
В качестве замены армия получила 69-ю пехотную дивизию, а также 1-ю, 9-ю и 10-ю полевые дивизии люфтваффе, которые лишь условно можно было назвать боеспособными частями. Это были войска, имевшие отличных солдат и прекрасное материальное и техническое обеспечение, но их командный состав и подготовка не соответствовали требованиям ведения боевых действий на суше. Все они были детищем своенравного Геринга, который не хотел передавать сухопутным войскам военнослужащих люфтваффе. Так что это была временная мера, предусматривавшая использование этих частей на предположительно спокойных участках фронта, при этом командование сухопутных войск позаботилось о том, чтобы помочь им с преподавателями и инструкторами.
VIII авиационный корпус также был переброшен на Сталинградский фронт, так что вскоре здесь стало ощутимым превосходство советской авиации.
В результате всех этих манипуляций с войсками план взятия Ленинграда путем наступления окончательно потерпел крах. Общая ситуация уже не позволяла рассчитывать на то, что Северному фронту для решения его задач будут предоставлены достаточно мощные силы, которые могли бы превосходить силы противника. Нельзя уже было надеяться и на то, чтобы путем блокады вынудить Ленинград к сдаче. За счет строительства новых кораблей, а также организации движения по ледяной дороге во время зимы значительно улучшилось положение со снабжением в Ленинграде, тем более что благодаря эвакуации количество едоков уменьшилось. Ленинградцам теперь уже можно было не бояться той нужды и того голода, которые они испытывали зимой 1941/42 года, хотя жизнь в осажденном городе по-прежнему оставалась суровой и опасной. Пропаганда партии и советских властей становилась все более эффективной, народ воспрянул духом, у людей появилось чувство гордости за свои силы и за свою выдержку. Вся жизнь вошла в нормальный ритм, проводились даже культурные мероприятия, правда в довольно скромных рамках.
Боевые действия немецких войск по-прежнему были направлены на то, чтобы сохранить блокаду Ленинграда, но в первую очередь преследовали своей целью поддерживать тесную связь с финнами, чтобы они не покинули фронт. Организованный и планомерный отвод Северного фронта на линию Чудское озеро – Нарва, которому противник вряд ли мог серьезно помешать, был бы сейчас тем решением, которое позволило бы сэкономить силы и создать запас оперативных резервов. Зная о принципах Гитлера, группа армий «Север», для которой такой отвод был просто необходим, никогда не могла рассчитывать на его одобрение этой операции. Так что все было предоставлено судьбе.
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
history.wikireading.ru
Место линии фронта в 1941-1943 годах
Re: 326-я Рославльская Краснознаменная стрелковая дивизия« Ответ #1 : 28 02 2011, 15:21:06 »Новая директива требовала от 10-й армии к исходу 27 декабря выйти главными силами в район г. Козельск, подвижными передовыми отрядами к тому же сроку захватить большой железнодорожный узел и город Сухиничи, а также вести глубокую разведку на северо-запад в направлениях станции Барятинская, к западу на г. Киров и южнее его на г. Людиново. 239-я и 324-я стрелковые дивизии были уже за Окой и подходили к Козельску. Левее их на переправе находилась 323-я стрелковая дивизия, 322-я и 328-я дивизии вступили в бой за выход на левый берег реки в районе Белева. В стык им выходила 330-я стрелковая, 325-я и 326-я шли за центром армии во втором эшелоне. 31 декабря они по приказу командующего фронтом заняли оборону: 325-я в районе Козельска, 326-я — в районе Меховое, Березовка, Звягино, впоследствии 325-й стрелковой дивизии было приказано наступать на Мещовск, Мосальск, т. е. к северу от Сухиничей, 326-я стрелковая получила задачу наступать на Барятинскую вдоль железной дороги Сухиничи — Чипляево. На станциях Матчино, Пробуждение и Цех 330-я и 326-я дивизии захватили большие склады боеприпасов советского производства. На 9 января там было около 36 тыс. снарядов и мин. Это сразу же облегчило наше положение. С этих же складов стали снабжаться и прибывшие наконец-то, 25 января, к Сухиничи 761-й и 486-й армейские артиллерийские полки. Командир 1099-го полка майор Ф. Д. Степанов решил одним батальоном обойти Барятинскую с юга, а двумя батальонами — ударить с севера, через Красный холм. Первая попытка занять Барятинскую с ходу успехом не увенчалась. Противник уже в Красном холме оказал упорное сопротивление. Это было 10 января. Бой затянулся до темноты. Поднялась метель. Батальон, наступающий с юга, сбился с дороги. Командир батальона старший лейтенант Романкевич разобрался в ошибке лишь тогда, когда вышел чуть юго-западнее Барятинской. Связь с командиром полка была потеряна. Однако комбат не растерялся. По его решению батальон перерезал проселочную дорогу на Студеново и железную дорогу, идущую на запад, к станции Занозная. Быстро сделали снежные окопы. Четверо бойцов, посланных [151] с донесениями из батальона в полк, как выяснилось позднее, были убиты гитлеровцами.Не имея данных об этом батальоне, командир дивизии для действий на Барятинскую ввел с юга 1097-й полк. Атакой двух полков станция и поселок Барятинская были освобождены утром 11 января.Важную роль сыграл здесь и батальон Романкевича. Противник со всеми своими обозами устремился из Барятинской на запад, но внезапно в сплошной ночной тьме был встречен огнем 12 пулеметов этого батальона. Было уничтожено до 300 гитлеровцев, захвачено много минометов и пулеметов, а также большой обоз.На станции оказался большой склад с советскими боеприпасами. Они были оставлены нашими войсками во время отступления. При своем отступлении гитлеровцы уничтожить склад не успели. Здесь были огромные запасы 76, 122, 152 и 85 мм снарядов, 82 мм мин, ручных гранат и винтовочных патронов. В последующем из этого склада в течение нескольких месяцев снабжались войска не только нашей армии, но и соседних{94}.Здесь же на станции были захвачены немецкие склады с большими запасами зерна и сена. Все это тоже оказалось для нас весьма нужным.К исходу 11 января 326-я дивизия занимала Старую Слободу, Перенежье, Барятинскую. При подходе 326-й и 330-й стрелковых дивизий к Барятинской и Кирову были получены сведения о том, что рядом на большом аэродроме ежедневно приземляется много транспортных самолетов противника с войсками. Эти сведения полностью подтвердились. На протяжении всего января противник спешно перевозил по воздуху с запада воинские части. Из Германии для защиты аэродрома прибыли полк охраны Геринга, авиадесантный полк, 19-й аэродромный батальон и 13-й авиастроительный батальон. Последние два батальона до этого находились во Франции. Захват пленных подтверждал наличие в этом районе также частей 34-й и тылов 216-й пехотных дивизий.Для прикрытия станций Занозная и Борец противник выдвинул полицейский батальон. В Занозной находился также сформированный из отпускников 216-й пехотной дивизии отряд общей [152] численностью в два батальона. В нем было до 800 человек. На самом аэродроме находилась артиллерийская зенитная группа Ведесгейма. В ее составе были и батареи полевой артиллерии. В общем в районе Шемелинки, Занозная, Шайковка, Городице, Студеново находились вражеские силы до пехотной дивизии.Близлежащий аэродром играл очень большую роль в действиях авиации противника. Требовалось его взять. Эта задача мною была поставлена перед 326-й и 330-й дивизиями. На 326-ю стрелковую дивизию возлагалась главная задача по захвату аэродрома. 330-я стрелковая дивизия ударом двух полков с юга содействовала ей в успешном выполнении задачи. Выдвинувшись к исходу 12 января на свои рубежи, части дивизий охватили аэродром с востока, севера, юга и частично с запада. На подступах к нему противник оказал упорное сопротивление. Во время боев усиленная высадка с самолетов Ю-52 новых воинских команд не прекращалась.К исходу 15 января аэродром был почти полностью окружен. Противник мог отойти лишь на северо-запад в районе деревень Приют и Дегонка..В течение 16 и 17 января наши полки вновь атаковали аэродром, но атака не принесла успеха. Наступающие жестоко страдали от налетов вражеской авиации, не имея против нее никакого прикрытия. Бои за аэродром были ожесточенными. В этих боях воины обеих дивизий проявляли самоотверженность, стойкость, храбрость, смелость и находчивость. После приведения частей в порядок и перегруппировки 326-я Дивизия в ночь на 19 января вновь повела наступление на аэродром. Напряженные бои продолжались весь день. Однако взять аэродром мы не смогли. Несмотря на обстрел, который вела с открытых позиций наша немногочисленная артиллерия, посадка и взлет транспортных и боевых самолетов противника продолжались, хотя он нес немалые потери в самолетах. С 12 января до конца месяца наша артиллерия подбила 18 больших вражеских самолетов. В продолжительных боях за район аэродрома наши части не смогли сломить сопротивление противника, главным образом из-за действия его боевой авиации, и понесли большие потери. В полках 330-й и 326-й стрелковых дивизий осталось по 250–300 штыков. Только за период с 9 по 19 января 326-я стрелковая дивизия потеряла убитыми и ранеными 2562 человека. Наступательные возможности обеих дивизий явно были исчерпаны.В то же время создавалась угроза охвата частей 330-й и 326-й стрелковых дивизий с флангов. Это произошло, во-первых, в связи с переходом противника в наступление со стороны Людиново и Жиздры в направлении Сухиничи с одновременными попытками помочь этому удару атаками из района Милятинский завод, Чипляево, Фомино 2-е, Фомино 1-е. В связи с этим от аэродрома пришлось взять оба полка 330-й стрелковой дивизии и вернуть их в район Кирова. militera.lib.ru/memo/russian/golikov_fi2/04.html« Последнее редактирование: 28 02 2011, 15:55:54 от ДСГ »
wikimapia.org
