Содержание
Пять историй о Тюрингии. 2 — Жилые мосты, или трое из средневековья
Этот пост я с самого начала собиралась написать только после того, как мы посетим Великобританию, в частности, Бат. И вот почему: в мире осталось всего три моста, на которых стоят жилые здания, и эти три здания — Понте Веккьо во Флоренции, Кремербрюке в столице Тюрингии Эрфурте и Мост Палтни в Бате.
кросс-пост в german_travel
Пять историй о Тюрингии. 1 — Добрые феи и гномы загадочных гротовВступление</i>
Эту историю я с самого начала собиралась написать только после того, как мы посетим Великобританию, в частности, Бат. И вот почему: в мире осталось всего три моста, на которых стоят жилые здания, и эти три здания — Понте Веккьо во Флоренции, Кремербрюке в столице Тюрингии Эрфурте и Мост Палтни в Бате.
Когда-то таких мостов в Средневековой Европе было немало (в одном Париже — четыре!), что понятно: мосты ставили, в основном, в местах, где проходили бойкие торговые пути (только в этом случае стоило вкладывать средства в строительство, а в остальных местах пейзане обходились бродом или паромной переправой), и строить на них лавочки было выгодно, потому что весь людской поток шел мимо завлекательных витрин.
Понятно, что строительные нормы для гражданских сооружений в те времена никто особо не соблюдал, и постепенно такие мосты из хорошей маркетинговой идеи превратились в места скопления телег и людей, а по-нашему говоря, транспортных пробок. Кроме того, все возрастающая нагрузка на мосты приводила к тому, что многие мосты просто обрушивались под тяжестью складов и бесконтрольно надстраиваемых жилых помещений. Очень эффектно обрушившийся среди ночи в реку мост Менял показан в фильме «Парфюмер».
Вот так выглядел тот самый мост Менял еще в 1756 году — на нем умещались 140 домов и 112 лавочек и мастерских ремесленников, а также мельница.
Попытки властей навести порядок встречали сопротивление со стороны торговцев, не желавших терять торговые площади в хорошем месте. Так, французский король Генрих II боролся с парижскими купцами 22 года — с 1556 по 1578 годы, пока не был заложен принципиально новый Пон-Нёф, с которого можно было любоваться видами, а не товарами — ни одного магазина на мосту не было.
Позднее такой облик приобрели и остальные парижские мосты. Видимо, по такому же пути развития шли и остальные европейские мосты — магазины переселяли в мостов на землю, а мосты стали просто частью пути.
Собратья
Понте Веккьо, как известно, наряду с «Давидом» Микеланджело и башней Синьории формирует тот самый, мастсишный, облик города. На этом самом месте еще в римские времена стоял мост, который сменила еще парочка более поздних строений. Нынешний мост был построен в 1345 году и сохранил свой облик — рассказывают, что немцы, которых выбивали из Флоренции, взрывавшие за собой все мосты через Арно, пощадили мост из-за преклонения перед прекрасным. Но лично я в эту историю не верю, — скорее всего, им просто что-то помешало — то ли не успели взорвать, то ли что-то не сработало.
В 1565 году великий Вазари надстроил для герцога Козимо Медичи над мостом коридор, соединяющий палаццо Веккьо и палаццо Питти, чтобы герцог мог непублично попадать из одного дворца в другой.
Гиды также любят рассказывать, как герцог подслушивал из коридора разговоры простого люда на мосту. В настоящее время почти все торговые площади на мосту оккупированы ювелирными магазинами.
Правда, мосты Понте Веккьо и Палтни похожи?
Это потому, что архитектор постройки Роберта Адам вдохновлялся именно Понте Веккьо (ну еще и мостом Риальто). Мост построили из местного камня в 1773 году, и он прекрасно вписался в этот удивительный город из серо-бежевого камня. Назван мост в честь жены Уильяма Палтни, которая владела доброй половиной земель вокруг Бата. Через двадцать лет после окончания постройки здания на мосту стали надстраивать все с той же целью — расширить торговые площади, а еще через 7 лет наводнение разрушило большую часть моста. Сейчас здесь все еще расположены магазины.
Понте Веккьо в комментариях не нуждается, но, тем не менее, позволю себе высказать свое мнение: мне этот мост нравится. Он не только безумно живописен этим беспорядочным нагромождением цветных кусочков, но и органично вписывается в общий облик Флоренции.
Даже коридор Вазари ему подходит! К стыду своему, при первом нашем посещении Флоренции я даже не поняла, что над мостом имеется надстройка, и, только прочитав про коридор в путеводителе, побежала его смотреть. Мост Палтни, кстати, вписывается в архитектуру окружающего его Бата еще сильнее! Этот серо-бежевый камень, из которого выполнены все городские постройки, создает тот самый единый батский ансамбль, несмотря на то, что некоторые постройки еще римские. Ну разве не прелесть эта набережная реки Эйвон в Бате?
Собственно, он
Ну и на закуску — тот самый мост Кремербрюке (1325), который из Тюрингии. Еще на этапе подготовки к поездке муж несколько раз сообщил, что наш отель в Эрфурте расположен рядом с мостом Кремера, но я даже представить себе не могла, что мост настолько хорош! Собственно мост и прилегающая к нему часть старого города, пересекаемая каналами, — самый аутентичный район Эрфурта.
Когда-то в двух концов моста стояли церкви, до нашего времени дожила только одна, Эгиденкирхе.
Она-то и маскирует мост от непосвященных туристов. Кто подумает, что под аркой церкви берет начало восхитительная аутентичная улочка?
В отличие от моста Палтни, по которому даже машины ездят, мосты Понте-Веккьо и Кремера — пешеходные. Но Кремербрюке мне кажется более настоящим, что ли, — нет здесь того духа торгашества и наживы, который так и витает во Флоренции в бойких туристических местах. Здесь тоже магазинчики, но верхние этажи зданий — жилые, а сами магазинчики очень милые, и по-домашнему уютные. Так и хочется посидеть в кресле в подушках или войти в первую попавшуюся лавочку и накупить разной ерунды. В одной из витрин с правой стороны вечерами разыгрывают целое кукольное представление. А с левой стороны примерно в середине улицы — музей, посвященный истории моста, его содержит «ТСЖ» владельцев квартир в этих самых 32 домах.
Мост чуть выгнут, отчего улочка на другом конце образует этакую «горку».
Снаружи мост наиболее фотогеничен со стороны нашего отеля (мы были там в феврале, и потому на реке еще лед), поэтому мы каждое утро развлекались съемкой моста и наблюдали за тем, сколько льда растопилось в течение очередного дня.
За 10 дней нашего пребывания в Эрфурте лед с реки сошел практически полностью.
А с этого ракурса мост совершенно средневековый!
Здесь можно спуститься под мост, пройти под ним (ничего выдающегося) и выйти на другую сторону, где проходит дорога, этот вид моста уже не столь приятен.
И ночной вид. Эх, факельное бы освещение сюда — и можно снимать фильм из жизни германского Средневековья!
А вам какой мост больше всего нравится?
ЛЮДИ ОБЖИВАЮТ МОСТЫ | Наука и жизнь
Нынешние мосты
предназначены только для движения
транспорта и пешеходов. А в былые
времена на переправах
разворачивали торговлю, строили
жилые дома, даже размещали
некоторые производства, например
мельницы. Сейчас нарастает интерес
к таким обитаемым мостам,
возрождается традиция заполнять
мостовые сооружения разными
строениями, что и отразила,
например, прошлогодняя выставка
«Ожившие мосты»,
организованная в Третьяковской
галерее Королевской Академией
искусств (Лондон), Британским
Советом (Москва) и Центром Жоржа
Помпиду (Париж).
Девятьсот лет назад в немецком городе Регенсбурге построили трехсотметровый каменный мост через Дунай.
Триста лет назад в Москве на месте нынешней площади Революции находился Воскресенский мост-рынок над рекой Неглинкой.
Когда в средневековой Венеции решили построить прочный каменный мост через Большой канал, известный зодчий того времени Андреа Палладио предложил несколько проектов.
Обитаемый мост Палтни над рекой Эйвон в английском городе-курорте Бате с магазинами в два ряда соорудили в 1773 году, когда в других европейских городах строения на переправах сносили.
Англичанин Уильям Бриджес двести лет назад предложил построить через шестидесяти метровое ущелье реки Эйвон на окраине Бристоля необычный переход.
Когда в Париже в двадцатые годы стало появляться все больше машин, городские власти решили соорудить гараж на 1000 автомобилей, заняв как можно меньше места.
Тридцать лет назад английские инженеры Джеллико и Кольридж предложили построить в Лондоне через Темзу трехъярусный мост шириной около 40 и длиной почти 300 метров.
Пешеходный мост «Памяти третьего Рима» через Москву-реку возле гостиницы «Украина», по проекту архитектора Александра Бродского, зрительно не соединяется с берегами.
1. Москва. Бойкой книжной торговлей славился в далеком прошлом Спасский каменный мост возле Кремля. Этот несохранившийся переход с книжными лавками изобразил по описаниям художник А. Васнецов.
2. Лондон. Сорок разных строений образовали целую улицу на каменном мосту, перекрывшем Темзу в 1209 году.
3. Париж. Для торжественных шествий королевской четы пятьсот лет назад построили мост Нотр-Дам через Сену.
4. Венеция. До сих пор продолжается торговля на мосту Риальто, начавшаяся в этом месте восемьсот лет назад. На снимках: мост Риальто и его внутренний вид с магазинами .
5. Москва. Супермаркеты, рестораны, кафе, эспланады для гуляний, автостоянки разместятся на пешеходном мосту через Москву-реку возле гостиницы «Украина». Проект архитектора Ю. Авакумова.
6. Флоренция. Издавна своими ювелирными лавками известен мост Понте-Веккьо над рекой Арно.
На снимках: мост Понте-Веккьо. Торговля идет по обеим сторонам моста.
‹
›
Открыть в полном размере
…Ажурная арка -
мост Риальто над венецианским
Канале Гранде — Большим Каналом.
Крылья арки будто удерживают
берега канала, готовые, кажется,
вот-вот раздвинуться, уплыть вдаль.
Риальто, как и окрестные
дворцы-палаццо, красочен, наряден,
торжественен. А вместе — мост,
дворцы, весь город — по Байрону:
«Крыльями веков осенены…, как бы
волшебной вызваны десницей…»
На самом мосту
торгуют особым товаром: сверкают,
сияют, манят стеклышки, маски,
зеркальца. Люди останавливаются у
витрин, делают покупки или спешат
по широкому проходу мимо магазинов.
Кто-то выбирает самый край моста
рядом с волнами, водой, гондолами. И
наверняка каждый наблюдает с
Риальто, оставляет в памяти здешний
вечный праздник, карнавал, феерию.
Так ведется издавна. Еще пятьсот
лет назад венецианский хронист
писал о мосте Риальто:
«Сооружение чрезвычайно красиво
на вид, и всякий, кто через него
проходит, получает сильное
впечатление, ибо мост высок и
целиком построен из камня и
господствует над каналом в обе
стороны, так что являет собой
прекрасное зрелище как для тех, кто
проходит поверху, так и для тех, кто
проплывает под ним».
…Мост Понте
Веккьо во Флоренции вроде длинного
дома над рекой Арно. Снаружи к
стенам «дома» лепятся
разнокалиберные выпуклые
пристройки на консолях, подпорках.
Две опоры, опущенные на дно реки,
держат мост. Он же — как шкатулка с
секретом: снаружи — неказист, внутри
— глаза разбегаются. С обеих сторон
за витринными стеклами — знаменитые
украшения вроде розовых
неаполитанских кораллов в золоте.
На Понте Веккьо
быстро устаешь, хотя мост не очень
длинен — задерживают внимание,
заставляют замедлить шаг россыпи
золота, серебра, драгоценных
камней. Отдых в центре моста у
проемов возле бронзового Бенвенуто
Челлини, великого «мастера -
учителя ювелиров». У бюста всегда
людно. Прохожие смотрят на реку, на город…
Люди, возводя
мосты, сообразили, что переправы
окажутся удобны и для торговли. В
самом деле, множество дорог
сходятся к мосту. Сам же он в каждом
случае единственный из возможных
вариантов пути.
Любой ездок или
пешеход не минует моста, что дает
исключительную возможность для
привлечения покупателей.
Тысячу лет назад
немецкий город Регенсбург оказался
на скрещении торговых путей. Одна
дорога вела из Кельна до
Константинополя. К Регенсбургу
также двигались купцы из Киева и из
Бреславля-Вроцлава, чтобы попасть в
Вену. Городу не доставало только
быстрой, удобной переправы через
Дунай. Потому здесь в 1146 году
построили самый первый европейский
каменный мост «Steinerne Brucke».
Возле его береговых устоев стали
жарить вкусную колбасу и кормить ею
проезжих купцов. С тех пор уже
девятьсот лет возле самого моста
живет и торгует старейшая
сосисочная Германии «Historische
Wurstkuchўl».
Когда в черте
средневекового города появлялся
мост, на нем стремились поставить
разные здания. Ведь кольцо
крепостных стен не позволяло
разрастаться тогдашним городам, и
потому они страдали от своей
тесноты.
На мостах же могло найтись
место для новых строений. Так и
поступили давным-давно в немецком
городе Эрфурте, застроив двух- и
трехэтажными зданиями мост Крэмер
Брюкке — Мост
лавочников через реку Геру. Сейчас
стоят здесь, постоянно
подновляемые, тридцать четыре дома.
Они настолько плотно прижаты друг к
другу, что, шагая мимо зданий, не
сразу разберешь, что идешь над
водой.
«Мост … служил
проезжей, шумной, многолюдной
дорогой и представлял любопытную
особенность: по обе его стороны, от
одного берега Темзы до другого,
тянулись непрерывные ряды лавчонок
и лавок с квартирами для торговцев
наверху. Это был как бы отдельный
самостоятельный городок, имевший
свои гостиницы и трактиры, свои
погребки и распивочные, свои
булочные, мелочные лавки, свой
рынок, свои мастерские и даже свою
церковь». Таково описание
первого лондонского моста у Марка
Твена в «Принце и нищем».
На
старинных гравюрах, литографиях,
офортах шести- и восьмиэтажны
е дома с бесчисленными помещениями
так плотно закрыли мостовые
конструкции, что их не разглядеть.
В Париже шестьсот
лет назад для разных торжественных
церемоний с участием королевской
четы поставили над Сеной мост
Нотр-Дам — прямую улицу с нарядными
домами, светлыми просторными
магазинами, а в конце перехода -
соорудили триумфальную арку.
Совсем другим получился Меняльный
мост — два ряда одинаковых домов с
кухнями, обращенными к реке. В домах
жили менялы, и только здесь, в
единственном месте, им разрешали
заниматься своими операциями.
«Мост близ
Кремля … возбуждает большое
удивление: он ровный, сделан из
больших брусьев, пригнанных один к
другому и связанных толстыми
веревками из липовой коры, концы
коих прикреплены к башням и к
противоположным берегам реки … На
этом мосту есть лавки, где
происходит бойкая торговля, на нем
большое движение.
.. По этому мосту
идет путь в Калугу, Путивль, а также
в Смоленск и в страну ляхов…» Это
описание переправы из плотов — так
называемого «живого» моста
в центре Москвы на
месте нынешнего Москворецкого
перехода оставил антиохийский
архидиакон Павел Алеппский,
побывавший в России четыреста лет
назад.
На многих мостах
средневековой Москвы шла
оживленная торговля. Самым бойким
местом на пути из Белого города в
Кремль слыл крытый Воскресенский
мост с цепочкой высоких арок вместо
перил. Славился он торговлей
замысловатыми пряниками
всевозможных форм и вкусов, а еще
«сахарным хрустом» — леденцами.
От Воскресенского до Троицкого
моста шли лари и лотки с суслом,
квасом, блинами. У Никольского
перехода имели постоянные места
пирожники, а на Неглиненском -
продавали огурцы и всякие овощи.
Спасский мост возле Кремля был
известен бойкой торговлей
книжками.
Особой оживленностью
отличался Всехсвятский или Новый
Каменный мост.
«В середине подобно Ропто УессIо
во Флоренции шла с обеих сторон
аркада с прекрасным видом в одну
сторону на Кремль и в другую — на
Москву-реку, вплоть до Воробьевых
гор, — сообщал наблюдатель в
восемнадцатом веке, — от аркады к
тому и к другому концу моста шли
каменные лавки, также напоминая тем
флорентийский мост». Лавки бойко
торговали щепотным товаром -
нарядной, щегольской, сшитой ловко,
в обтяжку одеждой. Предлагали здесь
и красный товар — ткани,
мануфактуру. Кружало на мосту под
названием «Заверняйка»
предназначалось для праздного
гулящего люда. Под мостом
находилось другое питейное
заведение — «Фортеный ледник»,
куда заглядывали люди попроще.
Не исключено — те,
кто возводил мосты, считали
торговый или жилой квартал над
водой полнейшей бессмыслицей. Но
городские власти, купечество
рассуждали иначе, и строителям
приходилось идти на поводу у тех и
других.
Возможно, было иначе. В
давнем прошлом верили: тот, кто
способен возводить мосты,
справится со сложными задачами в
самых разных областях техники. А
если так, то мостовикам надлежало
принимать как должное, само собой
разумеющееся любые дополнительные
— торговые, жилые или
оборонительные — строения на
переходах.
И это при том, что
не существовало мало-мальски
точных способов расчета и
конструирования. Строителям мостов
приходилось полагаться в основном
на интуицию, действовать по наитию.
Когда
прославленный венецианский
архитектор Андреа Палладио пятьсот
лет назад предложил несколько
проектов замены городского моста
Риальто, об этих предложениях много
говорили, проекты пользовались
большим успехом, известные
художники писали с них картины. В
такой обстановке со знаменитым
зодчим и с другими архитекторами
Венеции отважился соревноваться
75-летний начальник соляной таможни
Антонио Контини, более известный
как Да Понте.
И хотя таможенника
мало знали как зодчего, именно его
проект — крытую арку, перемахнувшую
одним прыжком канал, выбрал сенат
Венеции.
Был у этого моста
один секрет. Тогдашние строители
обычно сооружали арочный переход
со сводом в полкруга. Этот наиболее
простой вариант так называемого
полуциркульного моста со
сравнительно несложными опорами
интуитивно уловили и использовали
еще древние римляне. Средневековые,
в том числе и венецианские, зодчие с
оглядкой на древнеримские образцы
не рисковали сокращать размеры
свода, а с ним и высоту арки,
справедливо опасаясь за
устойчивость сооружения. Эти
опасения легко понять, вспомнив,
как при небольшом изгибе прута
вырываются из рук его концы, и
наоборот, их
легко удержать, согнув прут как
следует.
Мост в полкруга,
однако, не годился для канала.
Середина перехода оказалась бы на
изрядной высоте, а сходы к берегам -
слишком крутыми, не позволявшими
ставить строения вроде лавок, как
того желал сенат.
Но Да Понте
блистательно вышел из положения,
резко сократив высоту своей арки и
заняв ею не половину, а примерно
восьмую часть круга — сегмент. Мост
не поднялся вверх, а растянулся в
длину на 48 метров с подъемом и
спуском, располагая достаточной
высотой, чтобы не
мешать жизненно важному для города
судоходству. Но при том новый
каменный мост Риальто выглядел
куда легче, изящнее любого
тогдашнего перехода в полкруга. На
пологих, удобных сходах к берегам
поставили два ряда лавок с
центральным проходом, за лавками по
краю моста предусмотрели дорожки с
балюстрадами.
Да Понте рискнул
нарушить привычные правила не на
пустом месте. Считают, он узнал из
только что вышедших тогда из-под
пера Галилея работах о
существовании в арках
горизонтального давления -
бокового распора, способах его
расчета и регулирования.
Другие
венецианские зодчие, не желавшие
слышать о каких-то распорах и
расчетах, усомнились в
устойчивости одобренного моста и
направили наверх кляузу.
Сенат
рассмотрел претензии зодчих,
призвал к ответу Да Понте и остался
доволен его разъяснениями.
Сокращение вчетверо высоты
предложенного арочного моста
привело к четырехкратному росту
горизонтального давления. Оно
становилось угрожающим для
сооружения. Но Да Понте знал, как
справиться с опасным воздействием.
Давление приняли два мощных устоя,
которые в свою очередь были
посажены на невиданное основание -
12 тысяч свай, по 6 тысяч на каждую
опору. Сваи тщательно забивали в
дно с помощью деревянных кессонов и
мощных помп. Вскоре после открытия
моста случилось сильное
землетрясение, но Риальто остался
устойчивым и прочным.
Обитаемые мосты,
впервые появившись в средневековой
Европе, закончили здесь свое
существование двести лет назад. Из
сотни таких сооружений осталось
всего десять переходов. Самым
поздним считают мост Пантни с
небольшими магазинами в два ряда в
модном Бате — городе-курорте
викторианской Англии.
Обитаемые мосты
исчезали по разным причинам: города
выходили за крепостные стены, люди
желали беспрепятственно смотреть
на речное пространство,
транспортные потоки требовали
больше места. Еще вроде бы решило
судьбу обитаемых мостов разделение
прежней профессии зодчего на две -
инженера и архитектора. Дальше
произошло то, о чем говорили
устроители выставки: «инженеры,
специализирующиеся на мостах, не
имели желания загромождать
созданные ими конструкции никакими
«излишними», с их точки зрения,
строениями». А может быть, все
дело в том, что поменялись взгляды
людей на окружающий мир, и прежде
считавшееся необходимым вдруг
оказалось ненужным. Так случилось и
с обитаемыми мостами.
Впрочем, о них не
забывали. За последние двести лет
родилось несколько сотен проектов
таких мостов. Еще в конце
восемнадцатого столетия
англичанин Уильям Бриджес
предложил поставить над ущельем
реки Эйвон переход, заполнив
шестидесятиметровое пространство
под ним постройками.
Появились идеи
поставить на лондонском мосту
Ватерлоо картинную галерею,
концертный зал и зимний сад. Во
французском городе Лионе
предлагали построить рядом два
моста, связав их искусственным
островом с общественными зданиями.
Знаменитый Густав Эйфель пытался
осуществить трехсотметровый мост
из стекла и чугуна со стометровым
стеклянным куполом для Всемирной
выставки 1878 года. Восьмиярусный
«гаражный» мост в Париже через
Сену предлагал наш соотечественник
К. Мельников. Огромные мосты-города
задумал для Алжира и Рио-де-Жанейро
Ле Карбюзье.
На мостах
предлагали размещать рестораны,
центры для конференций, ярмарочные
комплексы, университеты, парламент,
даже Французскую национальную
библиотеку. Дело дошло почти до
фантастики, вроде тридцатиярусного
«мега-моста» через Ла-Манш,
обитаемого перехода через
Токийский залив или гигантских
висячих мостов над заливом
Сан-Франциско и рекой Гудзон с
опорами-небоскребами на 25-100 тысяч
человек.
Замыслов было
много, но воплотились в жизнь
буквально единицы. Тауэрский мост с
башнями для подъемных механизмов,
построенный в Лондоне, стал
символом английской столицы. В
Соединенных Штатах знаменитому
архитектору Фрэнку Ллойду Райту
удалось соорудить над двумя
автострадами мост и превратить его
в общественный центр двух
близлежащих городков. В пилоне
висячего моста через Дунай в
Братиславе устроили ресторан. Во
Франции над автострадой появился
мост «Европа-квадрант» в один
гектар с магазинами, кафе и
шестиэтажным офисным зданием.
И вдруг новый
повсеместный всплеск интереса к
обитаемым мостам. В разных странах
всерьез занимаются этими
сооружениями. Обитаемые мосты
собираются строить через Темзу в
Лондоне, а существующие переходы
нагрузить разными строениями.
Проектируют мост-город для
швейцарской Лозанны. В Нью-Йорке
планируют использовать
заброшенные железнодорожные мосты.
Возникают замыслы обитаемых
переходов в Париже, Риме, в стране
Дубай.
В нашей столице
через Москву-реку уже перекинули, с
участием итальянских специалистов,
мост с магазинами, кафе,
ресторанами (см. «Наука и
жизнь» № 9, 1997 г.). Предлагают
другие обитаемые переходы. Один, в
районе Красной Пресни, названный
«Красная Горка», предназначен
для гуляний, ярмарок, фестивалей,
карнавалов. Мост «Памяти
третьего Рима» — сооружение на
четырех 20-метровых колоннах,
уходящих под воду. «Красный
мост» задуман как символ
экономической мощи Москвы и России
в XXI веке. Мост «Волны времени»
состоит из трех переходов: один -
для квартир и гостиничных номеров,
другой — для магазинов и ресторанов,
третий — займут конторы и офисы.
Новый интерес к
обитаемым мостам объясняют
по-разному. По мнению одних, в
городах остро не хватает места для
застройки, земля здесь стала
слишком дорогой, обитаемые же мосты
позволяют организовать
разнообразные занятия и отдых на
небольшой площади.
Есть суждения и
о том, что части разрастающих
городов теряют связующие звенья, а
обитаемые мосты как раз способны
выполнять эту роль. Каждый из них,
по мнению устроителей выставки, «это дополнительное
искусственно созданное
пространство, которое необходимо
использовать с максимальной и
социальной выгодой, как некий ствол
дерева, на который можно «привить
элементы городской жизни».
Как бы там ни было,
но любой новый мост привнесет то, о
чем писал нобелевский лауреат Иво
Андрич: «… словно чьими-то
благотворными усилиями для всех и
для каждого стало осуществимо одно
из самых глубоких желаний, извечная
мечта человека: перейти воду
посуху, овладеть пространством».
МОСТЫ НЕ ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРЕПРАВЫ
1. Москва. На
Спасском каменном мосту,
перекинутом в XVII веке через ров
возле Спасских, или Фроловских,
ворот Кремля, продавали духовную
литературу, «писания»
светского содержания, а также
«печатные листы» — лицевые
изображения святых и портреты
царских особ.
По словам известного
историка И. Забелина, «Спасский
мост в старой Москве был
основателем и распространителем
той литературы, которую… можно
назвать простонародной… Сначала
этот торг был походячий, то есть
вразноску, а затем появились
скамьи, лавочки, столы, где с другим
мелочным товаром продавались
письменные тетради, листы,
столбцы». На переходе поставили
двухэтажное особое здание для
книжной торговли -
«библиотеку». Здесь же
собирались безместные священники,
которые нанимались для
богослужений. Книжную торговлю на
Спасском мосту прекратило
нашествие французов в 1812 году, со
временем исчез и сам мост.
2. Лондон.
Деревянный мост через Темзу в
английской столице поставили еще
во времена римского владычества.
Сменилось несколько деревянных
переходов, пока не перекрыл Темзу в
1209 году первый каменный мост
шириной 4,6 метра и длиной 285 метров.
Переход состоял из 20 арок и
покоился на опорах из вяза,
вколоченных в речное дно. Сорок
разных строений образовали на
переходе целую улицу, и
современники замечали, что мост
«украшен великолепными зданиями
и прекрасными домами, стоящими по
обе стороны, он населен богатыми
горожанами, и его многочисленные
торговые и ремесленные лавки
делают его самого похожим на город
в миниатюре». Лондонской мост
влиял на застройку города:
близлежащие районы заселялись
гуще, чем в других местах.
Сооружение служило ареной для
политических событий. Здесь
появлялись короли и выставлялись
головы казненных. Мост несколько
раз перестраивали и, в конце концов
выяснив, что сооружение стало
неустойчивым и ненадежным,
заменили в 1831 году переходом с
пятью каменными сводами.
3. Париж. По обе
стороны городского моста Нотр-Дам
стояло тридцать четыре дома.
Главное внимание уделяли той их
стороне, которая смотрела на мост.
Здесь стены домов постоянно
подкрашивали, подновляли, украшали
лепными корзинами с цветами и
фруктами, гирляндами, медальонами с
надписями, а также изображениями
французских королей. На мосту
продавали ювелирные украшения,
картины, оружие, одежду, парфюмерию,
канделябры, зеркала. Действовала
даже картинная галерея, где
несколько месяцев жил и работал
известный художник Антуан Ватто.
Другой — меняльный мост имел по
королевскому указу здания
одинаковой высоты из одного и того
же материала. Со временем городские
власти решили, что застроенные
мосты антисанитарны, небезопасны и
неэстетичны. Потому дома на всех
парижских переходах были снесены.
Современники по этому поводу
писали: «Русло реки, будучи
полностью открытым, представляет
взору самый необъятный и
изумительный вид, какой только
возможно лицезреть в большом
городе».
4. Венеция. Первый
городской мост, названный Риальто,
соорудили из лодок с настилом в 1181
году между островами Ривоалто и
Луприо, там, где сложился
коммерческий и финансовый центр
города.
Через три столетия здесь
поставили деревянный мост на сваях,
но он рухнул под тяжестью скопившихся людей во
время какого-то празднества. Тогда
построили другой деревянный
переход с механизмом, поднимавшим
середину моста для пропуска судов.
Движение по деревянному Риальто
было очень оживленным. Это заметили
торговцы и поставили на мосту
лавки, отдавая арендную плату на
содержание перехода. По мере
разрастания Венеции деревянный
мост становился все более неудобен,
и тогда его в 1591 году сменил в самом
узком месте канала, где между
берегами 28 метров, новый каменный
мост Риальто в виде крытой арки.
Сооружение дополнило и подчеркнуло
красоту Венеции. Арочный мост
Риальто стал примером сочетания
интересов коммерции, законов
архитектуры, градостроения и
ландшафта. По образцу Риальто
построено много европейских
мостов, например, Флейшбрюкке -
Мясной мост в Нюрнберге, имевшем
обширные торговые связи с Венецией.
5. Москва. В наше
время пять столичных архитекторов
создали проекты пешеходного моста
через Москву-реку возле гостиницы
«Украина». Переход,
предложенный зодчим Юрием
Аввакумовым, признан одним из
лучших. Мост, названный «Красная
Горка», состоит из
частей-клиньев, которые, опираясь
друг на друга, образуют 240-метровый
пролет. Две треугольные 48-метровые
мачты с лестницами предназначены
для гуляний, театрализованных
представлений, открытых кафе, пикников. Помещения
под лестницами предназначены для
банкетов, вечеринок, празднований,
свадеб. В опорных частях моста -
супермаркеты, склады, автостоянки.
На снимке: общий вид моста
«Красная Горка».
6. Флоренция. Из
семи городских переходов над рекой
Арно самый древний — Понте Веккьо,
или Старый мост. Предполагают, что
на этом месте первый переход
сделали еще этруски. Нынешний Понте
Веккьо — трехарочный переход с
сорока семью лавками по бокам -
построил по заказу правителей
Флоренции архитектор Таддео Гадди
в 1345 году.
Сооружение моста
обошлось в немалую по тем временам
сумму — 60 тысяч золотых флоринов.
Эти затраты оправдались: Понте
Веккьо благодаря береговым устоям
и сводам из тесаного камня выдержал
многочисленные наводнения. Таддео
Гадди поставил и другой
флорентийский мост — Понте Санта
Тринита, затратив втрое меньше
денег. Но этот переход оказался
недолговечен — его снесло
наводнением. На Понте Веккьо
торговали мясники, позже -
колбасники, кузнецы, сапожники,
бакалейщики, пристраивая над рекой
дополнитель ные помещения для
лавок. Один из флорентийских
правителей приказал продавать в
лавках на мосту лишь золотые и
серебряные изделия. Тогда же, в 1565
году, над торговыми помещениями
построили коридор, чтобы правитель
со свитой проходил на другой берег
реки. В 1900 году в
центре моста скульптор Раффаэлло
Романелли поставил бронзовый бюст
знаменитого ювелира Бенвенуто
Челлини.
Примерно в это же время
предложили перестроить Понте
Веккьо, используя стекло и чугун, но
проект отклонили. В ноябре 1966 года
сильное наводнение обрушилось на
мост. Конструкции выдержали натиск
стихии, однако вода частично
разорила многие ювелирные лавки и
разбросала по реке немало
драгоценностей.
3 ключевых урока от Иисуса в храме —
В нашем доме есть поговорка «Если мама несчастна, то никто не счастлив». Я часто думаю об Иисусе в храме и думаю, что нам нужна одна и та же фраза: « Если Иисус несчастлив…» Особенно, когда Иисус ходил по земле и очищал храм незадолго до Своей смерти и воскресения.
Тогда был первый раз, когда Он бросил вызов Своим родителям и остался в городе от Своей семьи, которая уехала домой. Иисусу было 12 лет, и его нигде не было в их фургоне. Он определенно вызвал у Своей матери сердечный приступ только для того, чтобы оглушить ее, когда она нашла Его сидящим среди старейшин, как Он просто сказал: «Разве ты не знал, что я должен быть в доме моего Отца?»
В современном мире мы разделены между доктринами, масками, вакцинами, личными взглядами, тем, как следует управлять Церковью, и, конечно же, политическими партиями.
Куда бы вы ни повернулись, люди имеют твердое мнение о Церкви, вере, деконструкции веры и многом другом. Сама ткань нашей веры рвется, изнашивается и распутывается. Но… как только чувства успокаиваются, наш разум проясняется, и тогда мы успокаиваемся; мы чувствуем Его присутствие, когда молимся, чтобы Иисус пришел за Своим народом и исцелил этот разрушенный мир. Мы сидим в тишине и размышляем о Его жизни.
Его пример показывает, что Он был больше, чем просто человек, и Он пошел против общественных устоев. Но это нечто большее. Он научил нас тому, как выглядит вера в действии, когда сердце обращено к Богу, Церкви и человечеству. Иисус сделал больше, чем просто напугал свою маму и прогнал скряг. Он установил стандарт пламенной веры в Церковь. Он подал пример борьбы за веру, несправедливость и любовь к заблудшим. Вот три ключевых урока о вере от Иисуса в храме.
Пример веры Иисуса
«Ибо мы ходим верою, а не видением». 2 Коринфянам 5:7
Эти слова кажутся достаточно простыми.
Но что это значит? В сегодняшнем мире, где разделения больше, чем когда-либо, я узнаю, что конкретизировать эти слова сложнее. Тем не менее, в своей основе это просто. Вера означает иметь огромное доверие к Богу. Это означает мужество и силу. Это означает бесконечную благодать. Это также означает отстаивать то, что чисто, истинно и правильно. Это означает верить, что Библия — это ключ к питанию наших душ, а Церковь — это место, где мы можем сиять — не только за ее четырьмя стенами, но и внутри. Вера означает, что вы готовы выглядеть дураком, готовы быть непонятым, брошенным и стать изгоем. Это также означает отказ от любого подобия контроля над своей жизнью, потому что вы знаете, что Автор вашей истории все еще пишет ее, зная, что Он знает результат. Почему? Потому что по своей сути вера — это убеждение, что «мы ходим верою, а не видением».
Иисус в храме Библейская история
«Итак, вера от слышания, а слышание от Слова Божия». Римлянам 10:17
Матфея 21:12-17 и Иоанна 2:13-22 рассказывают историю об Иисусе, очищающем Храм.
Эти два отрывка могут быть двумя разными примерами очищения храма Иисусом, но они учат схожим принципам. Иисус пришел, чтобы стать мостом между человечеством и Богом. Иисус пришел, потому что знал, что нам нужен спаситель. Тем не менее, Закон стоял на пути. В то время те, кто хотел быть праведным, знали, что им нужно получить прощение за свои грехи. Закон требовал жертвоприношения в виде птиц, ягнят, коров и быков. Те, кто ходил в храм, чтобы почтить Господа и просить Его прощения, знали, что им нужно принести кровавую жертву. Эта кровавая жертва означала передачу их грехов животному. Таким образом, началась коммерческая деятельность и призывы к разливу (Исход 30:11-16; Левит 14:22; Луки 2:24).
Когда Иисус вошел в Храм, Он предполагал, что увидит людей, молящихся о нуждах, прощении и находящих чистейший способ почтить Бога. Вместо этого Он видел рынок как камень преткновения и врата, преграждающие путь человечеству от Бога. Он видел коррумпированных, оскорбительных, безбожных людей в качестве менял, продавцов товаров, и как другие превратили Божий дом молитвы в оскорбительное и прибыльное место, чтобы вымогать деньги у нуждающихся.
В то время еврейский закон находился под властью римлян, что означало, что «полсикля» еврейской монеты нужно было обменять на римскую монету (Исход 30:11-16). Было удобно иметь место, где римские монеты можно было обменять на еврейские монеты. Менялы обеспечивали это удобство, но требовали плату за обмен денег. Поскольку тысячи людей приезжали со всех концов на Пасху и праздники, обмен денег стал прибыльным бизнесом, который стал воротами, блокирующими угнетенных и бедных с помощью обмана и увещеваний.
Первое очищение храма Иисусом описано в Евангелии от Иоанна 2:11-12 как произошедшее сразу после первого чуда Иисуса, превращения воды в вино на свадьбе в Кане. Второе очищение храма произошло сразу после триумфального въезда Иисуса в Иерусалим в последнюю неделю Его жизни. Это второе очищение описано у Матфея, Марка и Луки, но не у Иоанна. В Иоанна 2:14-15 отмечается: «В храме он нашел продающих волов, овец и голубей и сидевших там меновщиков. И, сделав бич из веревок, выгнал их всех из храма» 9.
0007
Но вот поворот истории, это был не единственный случай, когда Иисуса нашли в храме. В Луки 2:41-52 Иисус намеренно остался в доме Своего Отца. «Каждый год родители Иисуса ходили в Иерусалим на праздник Пасхи, и когда Ему было двенадцать лет, они ходили туда по обычаю праздника. По окончании же дней своих, когда они возвращались, отрок Иисус остался в Иерусалиме, но родители его не знали об этом. Думая, что он в караване, они шли целый день и искали его среди своих родственников и знакомых, но, не найдя его, возвратились в Иерусалим искать его».
Основные уроки Иисуса в храме
Что такого важного в том, что мы нашли Иисуса в храме? Во-первых, Иисус уже хорошо знал о Своей личности и Миссии. Ему было комфортно в Доме Своего Отца, в храме, и Его учение уже было убедительным. Даже учителям в храме в возрасте всего лишь двенадцати лет. Позже, когда Он изгнал менял, Он стирал все препятствия на пути к Богу. Вот 3 урока, которые мы можем извлечь.
1. Иисус стремился очистить церковь
По сравнению со священниками и фарисеями Иисус стремился очистить церковь.
Иоанна 2:14-16 говорит нам,
«И Он нашел в храме продающих волов, овец и голубей, и меновщиков, занимающихся торговлей. все вышли из храма, с овцами и волями, и деньги у меновщиков рассыпали, а столы опрокинули. И сказал продающим голубей: возьмите это! Не делай дом Отца Моего домом торговли!»»
По сравнению с сегодняшними церквями, которые сосредоточены на росте и превращении в мегацеркви, Иисуса больше заботило, почему люди приходили, а не количество людей. Его больше заботило, кто придет в Храм, а не сколько людей придет. Иисус сказал, что Его дом должен быть Домом молитвы. Он хотел, чтобы Его люди пришли с намерением соединиться с Богом и молиться Ему.
2. Нет ничего важнее Царства Божьего
Что такое настоящее Царство Божье? Мы. Когда Иисус занял наше место на кресте, Он стал мостом между нами и Царством Бога. Бог обитает в каждом из наших сердец, и когда-нибудь Божье Царство придет после того, как Он преобразит мир новым небом и новой землей.
Когда религиозные лидеры спросили, когда будет установлено Царство Бога (думая, что Бог сотрет с лица земли римлян, правивших ими в то время). В Луки 17:20-21 Иисус «отвечал им и сказал: ‘Царство Божие не приходит внезапно; и не скажут: «Смотрите сюда!» или «Смотрите!» Ибо поистине Царство Божие внутри вас есть». Иисус провозгласил в Евангелии от Матфея 6:33: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам». Вместо того, чтобы гнаться за тем, что, по нашему мнению, нам нужно или чего мы хотим, мы должны стремиться к Царству Бога, потому что Бог позаботится о наших желаниях и нуждах.
3. Люди дороже денег
Иисус показал, что люди важнее и ценнее прибыли. Его праведный гнев открыл Свое сердце для Своего народа. Далее Иисус сказал ученику и вторую величайшую заповедь: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Матфея 22:39). Истина в том, что мы любим себя, когда Иисус учил, что мы должны любить наших ближних так же сильно, как самих себя. Иисус развивает любовь к другим еще дальше в Луки 6:27: «А вам, слушающим, говорю: любите врагов ваших, благотворите ненавидящим вас».
Верно; по Сыну Божию, мы должны даже любить своих врагов!
Когда мы применяем эти уроки в своей жизни, мы можем способствовать Царству Бога и распространять Его приглашение на других. Мы, в свою очередь, можем быть живым Храмом, излучающим свет в этом темном мире. У нас есть возможность сиять Его светом, пока еще есть время. В свою очередь, наша жизнь будет наполнена Его изобилием радости.
Что такое благочестивый гнев?
«У всех нас есть вещи, которые нас раздражают, и мы выражаем свой гнев по-разному. Тем не менее исследования доказали, что злиться нехорошо. Одно исследование показало, что у людей с плохим характером вероятность сердечного приступа в три раза выше. А исследование Гарварда 2006 года показало, что 10 миллионов мужчин в США настолько злы, что больны. На самом деле у их болезни есть название: перемежающееся взрывное расстройство (IED).
Тем не менее, не всякий гнев плох. Библия описывает время, когда Иисус Христос, воплощенный Бог, разгневался.
Очень злой. Совершив Свой триумфальный въезд в Иерусалим под ликующие толпы и размахивающие пальмовыми ветвями, Иисус «вошел в храм и начал выгонять покупающих и продающих в нем, говоря им: «Написано: Мой дом есть дом молитву», а вы сделали ее «вертепом разбойников»» (Луки 19:45-46).
У Иисуса была истерика? Едва ли. Это было праведное негодование. Он вошел в храм. Он оценил ситуацию. И Он опрокинул столы. Почему такое проявление гнева? Потому что люди, занимавшиеся храмовой торговлей, удерживали других от Бога. У них был небольшой рэкет, в котором они придирались к жертвенным животным, которых приносили люди, а затем продавали им «одобренное» животное по завышенной цене. И это рассердило Иисуса.
Бог гневается, когда люди мешают грешникам познать Его. Богу не нравится, когда мы мешаем, и это слишком часто случается в церкви. Но церковь не должна быть музеем святых; предполагается, что это больница для грешников — место, где люди могут познать Бога».
Очень злой. Совершив Свой триумфальный въезд в Иерусалим под ликующие толпы и размахивающие пальмовыми ветвями, Иисус «вошел в храм и начал выгонять покупающих и продающих в нем, говоря им: «Написано: Мой дом есть дом молитву», а вы сделали ее «вертепом разбойников»» (Луки 19:45-46). — взято из « Когда Иисус рассердился », написанного Грегом Лори и распространяемого Harvest Ministries (используется с разрешения).
Фото: ©GettyImages/wynnter
Хизер Ригглман — верующая, жена, мама, автор, консультант по социальным сетям и писатель на полную ставку. Она живет в Миндене, штат Небраска, со своими детьми, школьным другом и тремя кошками, которые сопровождают ее в доме. Она в прошлом отмеченная наградами журналистка, опубликовавшая более 2000 статей. Она полна грации и выдержки, грубой честности и искренне верит, что тако может решить практически любую ситуацию. Вы можете найти ее на GodUpdates, iBelieve, Crosswalk, Hello Darling, Focus On The Family и в журнале Brio. Свяжитесь с ней на www.HeatherRiggleman.com или на Facebook.
Превратив столы: Великопостная проповедь об Иисусе, менялах и #Сельме50
Сделав кнут из веревок, он выгнал их всех из храма, как овец, так и крупного рогатого скота. Он также рассыпал монеты у меновщиков и опрокинул их столы. Он сказал тем, кто продавал голубей: «Возьмите это отсюда! Перестаньте превращать дом Отца Моего в рынок!» — Иоанна 2:15,16
Это одна из самых важных историй в жизни Иисуса.
Настолько важно, что это одна из немногих историй, которые на самом деле разделяют все четыре автора Евангелий.
Хотя помнят по-разному.
Матфей, Марк и Лука — они вспоминают тот эпизод, когда Иисус вошел на территорию Храма и раз и навсегда всколыхнул что-то — они помнят его ближе к концу его жизни. Они считают это одной из главных причин ареста и казни Иисуса как главного преступления против Римской империи.
Войти в Храм, управляемый еврейской религиозной элитой, поставленной на место римскими имперскими угнетателями, было равносильно тому, чтобы войти в здание федерального правительства и взорвать его.
Вот только Иисус этого не делает. Иисус — пацифист. Иисус — пророк.
С усердием и целью.
История, которую мы слышим, взята из Евангелия от Иоанна и помещена в начало взрослой жизни и миссии Иисуса. Это происходит сразу после великого старого времени, когда Иисус собирает первых учеников, берет их на свадьбу в Кану, где он становится хитом вечеринки (превращая воду в вино), а затем отправляется в паломничество из Капернаума в Иерусалим.
Это паломничество во время пасхального сезона было самым ярким событием для любого соблюдающего верующего человека на земле Израиля. Вспомните, когда наши друзья-мусульмане и соседи сегодня отправляются в хадж — пасхальное паломничество было похожим.
Тысячи и тысячи верующих отправятся «вверх» в Иерусалим — неважно, если они буквально едут на юг от Капернаума — к самым святым святым местам на земле.
В тот день, когда Иисус и его группа учеников вошли на территорию Храма, сам Храм находился на реконструкции около 46 лет. На его завершение ушло почти 70 лет, но римляне снова снесли его спустя много времени после того, как они пригвоздили Иисуса к кресту.
Но мы не хотим забегать слишком далеко вперед. Давайте углубимся в историю Великого поста.
Праздник Пасхи был единой 8-дневной церемонией между 14-м и 21-м числом еврейского месяца нисана (для нас сегодня это примерно март-апрель). Евреи со всего мира — что в основном для них означало Римскую империю — отправлялись на лодке в порт Яффо (недалеко от современного Тель-Авива) и присоединялись к сухопутному каравану на три дня в Иерусалим.
Они прибудут в Священный город, не имея ничего, кроме мелочей, которые можно унести, и денег римской империи в карманах. Они находили место для ночлега в общежитии или гостинице. На следующее утро они обменяли свои нечестивые римские монеты (потому что на них было изображение Цезаря) на тирские монеты, которые можно было использовать на следующий день для покупки животных для жертвоприношения.
Потому что в те пасхальные дни принесение в жертву животных имело первостепенное значение. В первый день праздника Пасхи паломники покупали быков, пасхальных агнцев, голубей и голубей и приносили их в жертву. И часами животных приносили в жертву. С 15 до 17 часов забивали ягнят. И зарезан. И зарезан.
И помните, там были тысячи и тысячи паломников, так что было экспоненциально больше быков, ягнят и птиц, которых нужно было убить.
Смысл Песаха и его праздника в том, чтобы помнить об освобождении Израиля из Египта — самом важном моменте в их общей коллективной памяти.
Если все пошло по плану.
День, когда Иисус вошел в Храм со своей группой учеников, прошел, скажем так, по другому плану.
Почему?
Мы не знаем всех подробностей. Но некоторые думают, что это было примерно так:
Храм был огромным массивным местом. Как пишет Эми Джилл-Левин:
«Сам Храм состоял из областей возрастающей святости. Крайним был двор язычников, в который мог войти любой. Пройдя дальше, можно было добраться до двора (еврейских) женщин, двора (еврейских) мужчин и, наконец, до святая святых, куда в День искупления входил только первосвященник. Участие в храме было открыто для всех: женщины могли приносить пожертвования, как ясно указывает Иисус в рассказе о приношении вдовы (Марка 12:42, 43)…».
Храм радушно принимал всех. Но полностью ли он включал всех?
Во святая святых один день в году входил только один священник-мужчина, суд человеческий (или, как его часто вспоминают, просто суд Израиля).
Именно сюда всем израильтянам (религиозно соблюдающим, ритуально чистым людям) было позволено войти и стать свидетелями жертвоприношения и заклания этих животных. А потом была стена, а потом был женский двор (ритуально и религиозно добросовестные женщины). А потом была еще одна стена.
А потом был Двор язычников, где всем остальным было позволено стоять и смотреть, как входят верующие. Любой мог прийти в этот двор, независимо от того, кем вы были, откуда пришли или чему поклонялись. Но между двором язычников была стена, отделяющая язычников от двора Израиля, и над этой стеной было начертано предупреждение о том, что любой вошедший язычник будет убит.
Можно назвать это стеной враждебности.
Любой со всего мира, кто хотел услышать об этом Боге Моисея и Мариам, Авраама и Сарры, Боге пророков, таких как Иеремия, Исайя и Девора, Ханна и Есфирь, мог прийти и увидеть — тем не менее послание религиозной элиты в тот день, поддержанный имперскими угнетателями, пусть и довольно косвенно, как бы тонко ни был построен, был построен и передан в самой структуре и самой системе.
Бог был в центре, и только определенные люди могли приблизиться к центру, за ними следовали женщины этих определенных людей, а затем за этой разделяющей стеной враждебности находился внешний двор, где мог собираться остальной мир.
И это было оживленное, сложное, некоторые даже сказали бы китчевое место.
Менялы были повсюду, переделывая римские монеты в тирские монеты. Таким образом, эти тирские монеты можно было использовать для покупки волов, ягнят и птиц для принесения в жертву. И там были всевозможные торговцы, торгующие едой по завышенным ценам и дешевыми сувенирами.
Это было не совсем святое, духовное место. Он превратился в базар. Торговый центр. Это было далеко от первоначального замысла.
И Иисус собирается что-то с этим сделать.
В рассказе Марка, Матфея и Луки как-то наталкивается на то, что Иисус находится на территории Храма и видит какие-то нехорошие вещи на подъеме, и он теряет терпение, переворачивает несколько столов, может быть, показывает несколько пальцев и уходит в вздох.
Но когда Джон рассказывает эту историю, кажется, что он все это время был человеком с миссией.
У Джона буквально появляется Иисус с хлыстом аккордов в стиле Индианы Джонса, готовый вершить правосудие.
Сделав плеть из веревок, он выгнал всех их из Храма, и овец, и крупный рогатый скот. Он также рассыпал монеты меновщиков и опрокинул их столы. Он сказал тем, кто продавал голубей: «Уберите это отсюда! Хватит превращать дом моего Отца в рынок!»
Марк продолжает историю, когда Иисус буквально наложил запрет на любые дальнейшие продажи: «и он никому не позволял проносить что-либо через храм. … Разве не написано: «Мой дом назовется домом молитвы для всех народов»? Но вы сделали его вертепом разбойников».
Иисус буквально отключил его. В тот день он закрыл Храм, повергнув все в хаос. Он занял Храм, приказал своим ученикам закрыть ворота и, как вспоминает Лука, дал дальнейшее «учение».
Это был немалый подвиг — считается, что в тот день там было от 300 000 до 400 000 человек: паломники, священники, мужчины, женщины, язычники, торговцы.
и тому подобное.
Иисус занял Храм, потому что люди, ответственные за это, потеряли сценарий и увековечивали несправедливость. Иисус не только говорил истину власти, но и мощно демонстрировал ее. Конфронтационно. Напрямую.
А почему?
Потому что Храм стал закрытым предприятием. Добро пожаловать? Возможно. Но не утверждающий. Не приглашая. Не включительно.
Помните: Суд язычников —> Суд женщин —> Суд евреев —> Алтарь —> Святая святых
Стив Чалк утверждает:
«Таким образом, Храм функционировал как гигантская система фильтрации — исключение машина, которая отражала еврейское общество под сапогом священников и фарисеев. История очищения храма — Иисус, сражающийся против несправедливого и несправедливого режима дня, — на самом деле все о неприятии Богом этого исключения и гневе на него ».
И из-за этой радикальной демонстрации Божьего радикального призыва к включению первосвященники, власти, все, кто обладает властью, задумали уничтожить его — найти, арестовать и убить.
#Selma50
Многие люди хотят сказать, что Иисус полностью отождествлял себя с человеческими эмоциями, утверждая, что его поведение в храме в тот день было демонстрацией настоящих человеческих эмоций: гнева.
Друзья, не его гнев демонстрирует его человечность. Именно удивительная власть Сына Человеческого, проявленная как воплощенный, воплощенный в Боге человек, подтверждает его солидарность с человеческим родом. Все мы.
И именно эта власть, обретенная в Иисусе, свидетельствует о том, что мы не просто говорим истину власти, но и можем сегодня переворачивать столы.
Мы упускаем это, когда очищаем работу и призываем Иисуса к нам сегодня.
Сегодня 50-летие «Кровавого воскресенья» напоминает нам об этом звонке.
7 марта 1965 года около 600 демонстрантов, которые готовились в течение нескольких месяцев, запланировали мирную демонстрацию протяженностью 54 мили, пройдя весь путь от Сельмы до столицы штата Алабама в Монтгомери, чтобы потребовать права голоса.
Они искренне верили в утверждение американцев о том, что «все люди созданы равными». Каждый. Независимо от расы или вероисповедания, в Америке все равны, и каждый заслуживает права голоса.
Все стало еще хуже, когда участники марша прошли по мосту Эдмунда Петтуса по пути в Монтгомери. Размышляя об этой надписи на стене, отделяющей Двор язычников от Двора Израиля, вы не можете не заметить не очень тонкую надпись над этим мостом Эдмунда Петтуса — мостом, названным в честь Эдмунда Уинстона Петтуса, бригадного генерала Конфедерации. кто сражался на неправильной стороне истории против Союза в Виксбурге и в Атланте, кто после войны был помилован и избран в Сенат США, и кто был открыто известен как великий дракон в алабамском Ку-клукс-клане.
Надпись над мостом, можно сказать, была такой же, как и та надпись в Храме: войди и убейся.
Толпа вошла на мост Эдмунда Петтуса и продолжила идти, только чтобы найти враждебную стену солдат штата Алабама. Белые солдаты-расисты приказали молодому лидеру SNCC Джону Льюису и лидеру SCLC преподобному Осии Уильямсу остановиться и развернуться.
Они спросили, могут ли они встать на колени, чтобы помолиться.
И тут начался ад. Джон Льюис был растерзан. Он почти умирает. Амелия Бойнтон, помогавшая организовать марш, была жестоко избита и брошена умирать; На следующее утро ее фотография была на первых страницах газет по всему миру. Семнадцать участников марша получили тяжелые ранения и были госпитализированы. Пройдут дни, прежде чем кто-либо из них сможет выжить.
Глубина расовой, систематической изоляции навсегда запечатлелась в тот момент в тот день. И все изменилось. Можно сказать, что демонстранты Сельмы, 50 лет назад в минувшие выходные, на короткое время закрыли Америку. И право голоса было окончательно реализовано в Законе о правах избирателей 1965 года, который был принят менее чем через шесть месяцев.
Разрушить стены
В письме к одним из первых христиан в отдаленном месте под названием Эфес апостол Павел говорит о том, как Иисус разрушил «разделяющую стену вражды» и действительно призвал всех нас быть одно, вместе — независимо от того, кем мы были и откуда пришли.
Один. И что каким-то таинственным, прекрасным, но могущественным образом было умиротворение в осознании того, что каждый из нас вместе создал новую структуру, новый живой, дышащий организм, новый способ мышления о Божьем жилище.
А теперь во Христе Иисусе вы, бывшие некогда далеко, стали близки Кровью Христовой. Ибо он наш мир; во плоти своей он объединил обе группы в одну и разрушил разделяющую стену, то есть вражду между нами. Он упразднил закон с его заповедями и постановлениями, чтобы создать в Себе одно новое человечество вместо двух, устроив таким образом мир, и примирить обе группы с Богом в одном теле через крест, таким образом предав смерти тех, враждебность через него. Итак, он пришел и возвестил мир вам, дальним, и мир ближним; ибо через Него мы оба имеем доступ в одном Духе к Отцу. Итак, вы уже не чужие и не пришельцы, но сограждане со святыми, а также свои Богу, утвержденные на основании Апостолов и пророков, имея Самого Иисуса Христа краеугольным камнем.
Шли по мосту три менялы: Заговор Натальи Степановой от недостачи.
