Быт белорусских партизан: удивительно, но партизаны во время войны очень редко болели. Партизаны шли в открытую
Кто шел в партизаны?. Советские партизаны [Мифы и реальность]
Кто шел в партизаны?
Если верить сказкам советской пропаганды, а также заявлениям чиновников идеологических учреждений суверенной Республики Беларусь, то выходит, что беларуский народ проявил в годы оккупации «массовый патриотизм», так как именно он дал наибольшую численность советских партизан.
Но есть и другое мнение.
«Коллаборационистов среди военнопленных и жителей оккупированных территорий, замечу, было гораздо больше, чем партизан и подпольщиков. Только в Вермахте, в военных и полицейских формированиях СС и СД служило, по разным оценкам, от 1 до 1,5 миллиона бывших советских граждан. Кроме того, по несколько сот тысяч человек состояло, соответственно, в местной вспомогательной полиции и крестьянских отрядах самообороны, с одной стороны, и работало старостами, бургомистрами и членами местных управ, а также врачами и учителями в открытых немцами школах и больницах, с другой стороны» (Соколов Б.В., с. 118).
О степени «любви простых беларусов к партизанам» свидетельствовал и П.К. Пономаренко в своем докладе от 27 января 1943 года:
«В 1941-42 годах в деревнях, расположенных вблизи райцентров, были случаи, когда сами жители помогали полиции в борьбе с партизанами.
Так, в деревне Клины Климовичского района… в ноябре 1942 года мужское население вооружилось и устроило засаду на группу тов. Солдатенко, в результате: 4 партизана было убито, 3 ранено.
В деревне Кокойск Климовичского района население до 1943 года было враждебно настроено к партизанам и оказывало содействие полиции» (Там же, с. 149).
Сразу возникает вопрос: почему в Беларуси партизан было больше, чем в любом другом регионе СССР? Пусть не 374 тысячи, но хотя бы 153. В качестве объяснения «партийные историки» предлагали общественности сказки о мобилизующей и организующей роли «родной» коммунистической партии:
«ЦК КП(б)Б принял директивы 30.06. 1941 „О переходе на подпольную работу партийных организаций районов, занятых врагом“ и 1.07.1941 „О развертывании партизанской войны в тылу врага“. (…) Для организации подполья и партизанского движения ЦК и обкомы КП(б)Б оставили на местах 1215 коммунистов, создавали областные и районные партийные комитеты, центры, тройки и другие органы. Всего в 1941 году на оккупированную территорию Беларуси направлено около 8 тысяч коммунистов»[39].
(Отмечу, что этот пассаж — пример того, как коммунисты всегда старались делать «умное лицо». Подавляющее большинство из названных восьми тысяч — местные партийно-советские кадры /номенклатура районного звена/, которые не успели удрать вместе с отступавшими войсками. — М.П.)
«В 1942 году ЦК КП(б)Б направил на территорию оккупированной Беларуси 14 партизанских отрядов и 92 организаторские группы (2600 человек), подготовленные на специальных курсах. Кадры для партизанского движения готовили также в специальных школах: подрывников в спецшколе на базе оперативно-учебного центра Западного фронта; радистов, подрывников, связных-разведчиков в спецшколах Центрального штаба партизанского движения. В 1942 году ими подготовлено и направлено в тыл врага /на территорию БССР — М.П./ 175 диверсионных групп (2077 человек)»[40].
Как видим, эти 12677 человек (8000+2600+2077) — организаторы, командиры, комиссары, «чекисты-особисты» и «узкие специалисты» (подрывники, радисты, врачи). Но численность партизан в Беларуси к концу 1942 года достигла (по официальным данным) 53 тысяч, отсюда вопрос: остальные 40 тысяч (если принять на веру озвученную цифру), они кто?
Вот что пишет действительный член Академии военных наук России, доктор исторических наук, полковник органов госбезопасности Вячеслав Боярский, много лет занимающийся изучением советского партизанского движения:
«Существенной особенностью партизанской борьбы в западных регионах СССР в первый год войны было то, что здесь важным резервом развития партизанского движения являлись командиры и рядовые бойцы РККА и погранвойск, оказавшиеся во вражеском тылу вследствие разгрома либо окружения их частей немецкими войсками».
«Можно выделить четыре периода организации партизанской борьбы в годы Отечественной войны. Первый период длился от начала войны до момента создания Центрального штаба партизанского движения 30 мая 1942 года. (…)
„Иди, сын, в партизаны!“ Постановочная фотография.
Компартия в этот промежуток времени осуществляла в основном политическое руководство партизанами. Оперативное планирование боевой деятельности партизан отсутствовало. Основная роль в организации партизанских формирований принадлежала органам НКГБ-НКВД. Существенной особенностью данного периода было то, что важным резервом для развития партизанского движения явились десятки тысяч командиров и бойцов Красной Армии, оказавшиеся во вражеском тылу в силу вынужденных обстоятельств»[41].
Обратите внимание: свыше 12 тысяч «партийцев» — организаторов, начальников и контролеров; десятки тысяч «окруженцев» — бойцов, командиров, политруков армии и пограничных войск, в том числе пленных, сумевших бежать из лагерей.
Где же народ? Народ до последней возможности сидел по домам. Поэтому абсолютно справедлив вывод Валентина Акудовича:
«Несмотря на мощный всеобъемлющий нажим беларуский народ (подчеркнем еще раз — народ, а не определенная политизированная группка населения) не принял партизанщину. Именно так — не принял»[42].
В любом случае общая численность партизан на территории Беларуси была серьезно преувеличена (в два с половиной или даже в три раза) «заинтересованными лицами» из Центрального (П.К. Пономаренко) и Белорусского (П.З. Калинин) штабов партизанского движения.
Во многих книгах и справочниках, статьях в журналах и на интернетсайтах встречается тезис о том, что партизанское движение на территории Беларуси с первых дней войны имело массовый общенародный характер. Но разве 12 тысяч партизан, имевшихся к концу 1941 года, это массовое общенародное движение?
Если и наблюдалось в первый год войны какое-то действительно массовое движение, так это сдача Красной Армии в плен. С 22 июня по 31 декабря 1941 года в плену у немцев оказались 3.335.000 человек! Вот это массовость! Упомянутые 12 тысяч партизан просто ничтожная кучка (0,35 %) по сравнению с огромной массой пленных бойцов и командиров РККА!
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
history.wikireading.ru
Кровавые преступления советских партизан в годы ВОВ. Страшные страницы истории
Я читал и не мог в это поверить: легендарные белорусские партизаны, мстители Полесья, на подвигах которых воспитывали нас всех, оказались кровавыми убийцами и садистами. Негодяями и подонками.
Они убивали своих, тех, кто ждал от них защиты, чтобы послать нужные начальству отчеты.Женщин и детей – стариков и юношей. Комсомольцев и жен фронтовиков. Тех, кто всей душой ненавидел нацистов – убивали красные партизаны.
Еще одна ложь о героях войны родом из СССР раскрылась.
Нет, не все были такими, даже большинство не было. Но страшная правда о преступлениях партизан, затмеающая ужасы Хатыни, вышла наружу и ее надо знать. Хватит переписывать историю – пора начать ее писать: честную.
Кто скрывался в белорусских лесах?Белорусские партизаны храбро сражались с гитлеровцами в годы Великой Отечественной войны. Партизан был главным защитником мирных жителей, символом освобождения от фашизма. Советская история идеализировала образ «народного мстителя», и говорить о его проступках было немыслимо. Только через шесть десятков лет уцелевшие жители белорусской деревни Дражно Стародорожского района решились рассказать о страшных событиях, пережитых ими в 1943 году. Их истории в своей книге «Кровь и пепел Дражна» собрал белорусский краевед Виктор Хурсик.
Автор утверждает, что 14 апреля 1943 года партизаны напали на Дражно и без разбору стреляли, резали и заживо сжигали мирных жителей. Показания уцелевших дражненцев автор подтверждает документами из Национального архива Республики Беларусь.
Один из выживших свидетелей сожжения деревни Николай Иванович Петровский после войны переехал жить в Минск, где до пенсии проработал электриком на госпредприятии. Сегодня ветерану 79 лет, он тяжело болен.
– Наверное, в последний раз навещаю Дражно, – медленно, нахмурившись, говорил Николай Иванович, когда мы въезжали в деревню. – Больше шестидесяти лет я каждый день вспоминаю тот ужас, каждый день. И хочу, чтобы люди узнали правду. Ведь партизаны, которые убили своих земляков, так и остались героями. Эта трагедия страшнее Хатыни.
«Выстрелы разбудили нас около четырех утра»
– Когда в 1941 году пришли фашисты, полицейский гарнизон, на нашу беду, сформировали в Дражно. Полицаи, а их было 79 человек, обустроились в школе, которую огородили дзотами. Место это было стратегическим. Деревня стояла на пересечении дорог, на возвышенности. Полицаи могли идеально простреливать местность, да и леса стояли далеко – в трех километрах от Дражно.
Еще до прихода немцев мой отец, председатель сельпо, член партии, успел уйти в лес вместе с председателем колхоза и майором Красной армии. И вовремя. Полицаи начали зверствовать: арестовали ветврача Шаплыко и расстреляли. Охотились и за моим отцом. Ему устроили засаду возле дома.
Всю нашу семью – меня, маму, трех братьев и сестру Катю почти голыми погнали в колхозное гумно. Отца пытали на наших глазах, били, заставили копать могилу. Но почему-то не расстреляли и через несколько дней отправили в концлагерь, – Николай Иванович старается говорить сухо, без эмоций. Но кажется, старик вот-вот сорвется.
– Так мы и жили: без отца, с ненавистью к оккупантам, ждали освобождения, – продолжает Николай Иванович. – И вот в январе 1943 года партизаны провели операцию по захвату полицейского гарнизона.
Сегодня ясно, что операция была спланирована бездарно, партизаны атаковали в лоб, почти всех их положили из пулемета. Сельчан заставили хоронить убитых. Помню, как мама переживала, плакала. Ведь партизан мы считали нашей надеждой…
Но через несколько месяцев эти «защитники» учинили невиданное зверство! – Старик на минуту остановился, окинул взглядом деревню, долго смотрел в сторону леса. – Выстрелы разбудили нас около четырех утра 14 апреля 1943 года.
Мама кричала: «Дзетко, гарым!» Голые выскочили на двор, смотрим: все хаты горят, стрельба, крики…
Мы побежали спасаться на огород, а мама вернулась в дом, хотела что-то вынести. Соломенная крыша хаты к тому времени уже пылала. Я лежал, не двигался, долго не возвращалась мама. Повернулся, а ее человек десять, даже женщины, колют штыками, кричат: «Получай, сволочь фашистская!» Видел, как ей перерезали горло. – Старик снова сделал паузу, его глаза были опустошены, казалось, Николай Иванович снова переживал те ужасные минуты. – Катя, сестра моя, вскочила, просила: «Не стреляйте!», достала комсомольский билет. До войны она была пионервожатой, убежденной коммунисткой. Билет и партийное удостоверение отца во время оккупации зашила в пальто и носила с собой. Но высокий партизан, в кожаных сапогах, обмундировании начал целиться в Катю. Я закричал: «Дзядзечка, не забевайце маю сястру!» Но раздался выстрел. Пальто сестры вмиг набрякло кровью. Она умерла на моих руках. Я навсегда запомнил лицо убийцы.
Помню, как я отползал. Смотрю, соседку Феклу Субцельную вместе с малюткой-дочкой три партизана живьем бросили в огонь. Свою кроху тетка Фекла держала на руках. Дальше, у дверей пылающей хаты, лежала старушка Гриневичиха, обгоревшая, в крови…
– Как же вы уцелели? – спрашиваю у почти рыдающего старика.
– Огородами мы с братьями доползли до дядьки. Дом его сожгли, а он чудом выжил. Выкопали землянку, в ней и жили.
Позже мы узнали, что ни одного полицая партизаны не застрелили. Дома, которые находились за их укреплениями, тоже уцелели. В деревню приехали гитлеровцы, оказали пострадавшим медицинскую помощь, кого-то отвезли в госпиталь, в Старые Дороги.
В 1944 году уже полицаи начали издеваться, отправили меня и еще нескольких подростков на работы в концлагерь города Униген, под Штутгард. Нас освободили американские военные.
После войны я узнал, что непосредственно сжигали и убивали дражненцев партизаны из отряда имени Кутузова, которым командовал Лапидус. Другие отряды из бригады Иванова «кутузовцев» прикрывали. Я нашел Лапидуса, когда мне было 18 лет. Он жил в Минске, в районе Комаровки, работал в обкоме партии. Лапидус спустил на меня собак… Знаю, что этот человек прожил неплохую жизнь, так и умер героем.
Лапидус.
На дражненском кладбище похоронены убитые 14 апреля 1943 года жители. Некоторые семьи в то роковое утро партизаны уничтожили полностью. Ставить памятники на их могилах было некому. Многие захоронения почти сровнялись с землей и скоро вовсе исчезнут.
Не жалели даже семьи фронтовиков.
Сегодня Дражно – благополучная деревня, с хорошей дорогой, старенькими, но ухоженными домиками.
У деревенского продовольственного магазина мы встретились с другими живыми свидетелями партизанского преступления. До дома Евы Мефодьевны Сироты (сегодня бабушке идет 86-й год) партизаны не добрались.
– Деточки, не дай Бог кому-нибудь узнать ту войну, – хваталась за голову Ева Мефодьевна. – Мы выжили, а мою подругу Катю застрелили, хоть кричала: «Я своя!» Застрелили невестку и свекровь, их маленького мальчика бросили умирать. А ведь отец их семейства воевал на фронте.
– Люди хавались в ямах из-под картошки, так одну семью прямо там и расстреляли, не пожалели, – с отчаянием говорил 80-летний Владимир Апанасевич. Дедушка не выдержал и разрыдался. – Меня судьба спасла, а ведь некоторых подростков партизаны специально отводили за полкилометра в поле и расстреливали. Недавно к нам приезжали из райисполкома, человек восемь. Спрашивали о сожжении Дражно партизанами, правда ли это. Больше молчали, покачивали головами. Так молча и уехали.
Александр Апанасевич, сын дедушки Владимира, показал паспорт убитой партизанами Валентины Шамко. На фотографии – девочка, милая, с наивным взглядом, беззащитная.
– Это моя тетя. Мама рассказывала, что ей стреляли в голову, – с недоумением в голосе рассказывает дядька Александр. – Мама хранила простреленную косынку Валентины, но сейчас найти ее я не могу.
Комбриг Иванов:
«…бой прошел очень удачно»
А комбриг Иванов в докладе начальству подвел итог боевой операции в Дражно так (из дела №42 фонда 4057 Национального архива РБ, целиком сохраняем авторский стиль):
«…бой прошел очень удачно. Свою задачу выполнили, гарнизон разгромлен полностью, за исключением 5 дзотов, из которых войти не удалось, остальная полиция уничтожена, убитыми и задохнувшимися от дыма насчитывается до 217 сволочей…»
За эту «операцию» многие партизаны были представлены к наградам.
Если бы дражненцы не рассказали о трагедии далеких дней Виктору Хурсику, о диком сожжении белорусской деревни партизанами никто никогда бы не узнал.
Обыкновенная красная сволочь – комбриг Иванов.
Виктор Хурсик: «Партизаны хотели выдать мирных жителей за полицаев»
– Спадар Виктор, некоторые люди пытаются оспорить содержание вашей книги…
– Видимо, это делать поздно. Мне известно, что, когда вышла книга, Министерство информации отправило ее на закрытую рецензию авторитетным специалистам. Ученые пришли к выводу, что факты, которые я привожу в книге, соответствуют реальности. Я предвидел такую реакцию. Свою позицию я считаю государственной, как и подход министерства. У меня была одна цель – поиск истины. К политике книга «Кровь и пепел Дражна» никакого отношения не имеет.
– Как вы узнали о сожжении деревни?
– Ко мне решились обратиться сами дражненцы. Сначала я не поверил, что партизаны могли сжечь деревню с мирными жителями. Проверял и перепроверял. Копался в архивах, не раз встречался с жителями Дражно. Когда я осознал глубину трагедии, то понял, что необходимо говорить не только о геройстве, но и о преступлениях партизан, а они были. Иначе белорусская нация не состоится.
– В книге много документальных компроматов на партизан, откуда?
– В каждом отряде был чекист. Он старательно фиксировал все случаи нарушений дисциплины, доносил об этом вышестоящему начальству.
– Сжигали ли партизаны белорусские деревни повсеместно?
– Конечно, нет. Большинство партизан храбро сражались за свободу Родины. Но отдельные случаи преступлений против мирного населения были. И не только в Дражно. Такая же трагедия произошла в деревне Староселье Могилевской области, в других регионах. Сегодня необходимо ставить вопрос о том, чтобы государство установило памятники на местах трагедий.
– А какова судьба командира 2-й минской партизанской бригады Иванова?
– Он выходец из Ленинграда. Руководить бригадой 21-летнего Иванова направили из штаба партизанского движения. Из документов понятно, что из-за его неопытности погиб не один партизан. Тех, кто отказывался идти в глупые атаки, он лично расстреливал. Иванов, пожалуй, один из немногих партизанских комбригов, которому не присвоили звание Героя Советского Союза. По сведениям, полученным от бывших ответственных работников Пуховичского райкома КПБ, в 1975 году он покончил жизнь самоубийством.
– И все-таки в голове не укладывается, почему партизаны пошли на такое жуткое преступление?
– До 1943 года они практически не воевали, отсиживались в лесах. Полицаи и партизаны жили относительно мирно, только под давлением сверху случались стычки. Но в 1943 году Сталин начал требовать конкретных результатов. Взять полицейский гарнизон в Дражно Иванову не хватило таланта. Тогда командование бригады пошло преступным путем. Решили сжечь деревню, убить местных жителей и выдать их за полицаев.
«За отрядом Кутузова мародерских поступков очень много»
Виктор Хурсик включил в свою книгу свидетельства еще нескольких выживших жертв сожжения Дражно. Этих людей уже нет в живых.
Приводим отрывки из книги «Кровь и пепел Дражна».
Докладная записка начальника особого отдела НКВД Безуглова «О политико-моральном состоянии 2-й минской партизанской бригады»:
«…Возвращаясь обратно, заехали (партизаны. – Ред.) к Гуриновичу М., выдрали еще 7 семей пчел, сломали замок, влезли в хату, забрали все вещи, вплоть до чугуна, забрали также 4 овечки, 2 свиней и прочее.
Данным мародерским поступком возмущено все население и требует от командования защиты.
За отрядом Кутузова мародерских поступков очень много, поэтому требуется по данному вопросу принять меры в самом жестком порядке…»
СВИДЕТЕЛЬСТВО ОЧЕВИДЦА
Рассказ свидетельницы сожжения Дражно Екатерины Гинтовт (жены Героя Советского Союза):
«В шестидесятых назначили нам нового начальника. Был он спокойный такой. Может, на второй или третий день его прихода между нами случился разговор.
– Где были в войну? – спросила я.
– На фронте и в партизанах.
– А где в партизанах? У нас же во время войны они убили многих, сожгли полдеревни.
Были в Стародорожском районе, в Дражно…
Я рассказала, что в Дражно у меня застрелили подругу, сожгли и убили других жителей.
Как я ему это сказала, смотрю – человеку на глазах стало плохо.
– Пойду в больницу, – сказал.
Через несколько дней начальник умер».
Николай Петровский показал место, где расстреляли людей.
Паспорт убитой Валентины Шамко.
источник
agonia-ru.com
В партизаны шли с добытым у врага оружием
…Знойным летом 1942 года мой отец, Василий Маскальчук, его друзья - Константин Михаленя, и Николай Чертков решили уйти в партизаны. Парням было по 18 лет. Идти предстояло в Полесскую область в Петриковский район. Там базировались отряды Полесского соединения.
С родной деревни Коммуны, что в Любанском районе, вышли глубокой ночью. Идти старались по лесам, не выходя на дорогу. Всех подозрительных фашисты расстреливали на месте. Без суда и следствия, особенно если заставали в лесном массиве.
В деревне Ветчин Житковичского района решили зайти к своему старому другу Мирановичу Александру. Он хорошо знал петриковские леса и тоже собирался вступить в отряд.
«…берите по винтовке, выбирайте гранаты и патроны, а я возьму ручной пулемет»
Вот, что рассказывал отец:
«Выслушав нас о намерении найти партизан и вступить в отряд, Александр сказал: «Нас никто не примет в отряд, потому что у нас нет никакого оружия, да и молоды мы!»
«Да не переживайте вы так, я не сидел сложа руки, как вы, а собрал кое-какой арсенал!» - весело проговорил Саша.
«Быстро завтракать и в путь, время не ждет!» - сказал Саша, собирая в рюкзак одежду.
В густо сосновом лесу под вековой сосной Саша осторожно снял валежник, пласт зеленого мха… Достал из неглубокой ямы три русских винтовки Мосина, тяжелый немецкий пулемет МГ-38 с заряженной лентой, несколько цинковых коробок с патронами, около десяти русских гранат РГД и Ф-1.
«Ну, друзья, берите по винтовке, выбирайте гранаты и патроны, а я возьму ручной пулемет», - сказал Саша, закидывая за плечо тяжелый ручной пулемет и беря в другую руку запасную коробку с лентой.
…Поздно вечером мы были уже в деревне Грабов Петриковского района. Там базировался отряд командира Красной Армии Григория Кравца. Комиссаром отряда № 132 130-й петриковской бригады был Тарасов А.А. Они нас и приняли в свой боевой отряд.
…Скоро друзья приняли свое первое боевое крещение.
Организовав засаду, отряд полностью разгромил фашистский обоз, уничтожив при этом десятки гитлеровцев и полицаев; захватил богатые трофеи - оружие, боеприпасы, продовольствие, десятки коней».
Стратегически важная для врага дорога на 18 суток вышла из строя. По ней не прошли около 500 эшелонов!
Боевой 132-й отряд 130-й петриковской бригады, где был мой отец, принимал участие в знаменитой операции по уничтожению железнодорожного моста на реке Птичь, операции, получившей кодовое название «Эхо на Полесье», которую провели в ночь со 2-го на 3 ноября 1942 года.
Со слов отца опишу эту знаменитую операцию.
…Железная дорога по маршруту Брест - Пинск - Гомель - Брянск - одна из основных магистралей, на которой вражеские поезда с живой силой и боевой техникой шли к стенам сражающегося Сталинграда. Туда, где в те дни решалась судьба всей страны.
Чтобы надолго вывести дорогу из строя, Минский подпольный обком партии и штаб соединения разработали операцию по подрыву крупного железнодорожного моста через реку Птичь на важнейшем стратегическом участке железной дороги Брест - Гомель. Назвали операцию «Эхо на Полесье». Для этого с Большой земли специальным рейсом доставили боеприпасы и взрывчатку. Мост длиною 150 метров с четырьмя пролетами располагался восточнее станции Птичь и круглосуточно охранялся двумя взводами солдат, располагавшимися в четырех дзотах. На вооружении противника имелись пулеметы и пушка. Подступы к мосту были хорошо укреплены. Было даже несколько замаскированных дотов, о которых партизаны узнали во время штурма укреплений. В 800 метрах от моста на станции Птичь размещался вражеский гарнизон до 750 солдат и офицеров. Кроме того, противник мог быстро подбросить подкрепление из соседних гарнизонов.
Для проведения операции штаб соединения выделил 11 партизанских отрядов общей численностью 1300 человек. Им предстояло разрушить участок железной дороги между станциями Муляровка и Коршевка, отрезав поселок и станцию Птичь от моста.
Чтобы ввести противника в заблуждение, партизаны создали видимость концентрации отрядов у районного центра Копаткевичи якобы для нападения на его гарнизон, а сами за ночь скрытно перебросили силы в район станции Птичь.
3 ноября 42-го в шесть утра группы прикрытия подорвали железнодорожное полотно и перерезали связь, партизаны открыли плотный огонь по дзотам и казарме. Охрана была уничтожена, подрывники заложили под мост более 300 килограммов взрывчатки и мост рухнул. Стратегически важная для врага дорога на 18 суток вышла из строя. По ней не прошли около 500 эшелонов!»
Отец мой жив и сейчас!
Маскальчук Василий Михайлович с правнуками Дианой и Алексеем (фото сделано в июне 2015 года).
Михаил Маскальчук, г.п. Берестовица, Гродненская область.
www.kp.by
Фашизм и партизаны. Советские партизаны — это честные люди, а не подлецы
"Красная звезда", СССР."Правда", СССР."Time", США.
Досье-шпаргалка: Народная война против немецко-фашистских оккупантов по материалам советской и иностранной печати периода Великой отечественной войны (1941-1945 г.г.).
25.12.42: Украинские партизаны действуют. Ручьями течет черная кровь фашистских людоедов. Только часть отрядов украинских партизан истребила до ноября 1942 года 45 тысяч оккупантов, в том числе 6 генералов и около тысячи офицеров. На каждом шагу немецких оккупантов подстерегает партизанская пуля. У партизан и у всего населения Украины одна мысль, одно пламенное желание — затравить фашистских волков насмерть. ("Красная звезда", СССР)
22.09.42: У убитого партизанами в Витебской области немецкого солдата Франца Клатихапель найдено письмо к жене. В нем говорится: «Партизаны ежедневно нападают на нас. Они обстреливают, когда мы едем на станцию за продуктами и почтой, закладывают мины, на которых уже подорвалось много машин. По ночам мы лежим в окопах из страха быть захваченными врасплох. С партизанами мы не справимся, их с каждым днем становится все больше». (Совинформбюро)
15.09.42: В начале похода немцы называли партизан «малой войной». Эта «малая война» родила большой страх. Ефрейтор Бем говорит: «В Брянских лесах полно партизан. Они постоянно совершают налеты на железную дорогу и на шоссе Брянск—Орел». Обер-ефрейтор Заун пишет куму: «Здесь никогда не чувствуешь себя в безопасности, все чаще выступают партизаны. Мы недавно повесили сто заложников за одного убитого немца, но они не унимаются». Ефрейтор Блауль сообщает: «Бывает, сидит человек в комнате, вдруг что-то щелкает — штатский русский выстрелил через стенку и конец...». Ефрейтор Буш понял, что такое окружение: «Партизаны подошли со всех сторон, и мы по существу окружены». ("Красная звезда", СССР)
ИЮНЬ 1942:
10.06.42: Партизан не забудет вымыть руки, убив лакея немецкого палача. Их бьют, как крыс. Их давят, как клопов. Ничто не спaceт их: ни минометы, ни бумажки с печатью, ни гоночные машины. Убегая, немцы не возьмут с собой эту человеческую рвань... Мы считаем не деньги, мы считаем убитых немцев: от этого счета зависит наша жизнь, наша и наших детей. ("Красная звезда", СССР)
06.06.42: Партизаны рассказывают о больших боях. Против немцев они двинули немецкие танки, бронепоезд. Привезли недавно пленного ефрейтора. Попав в плен к партизанам, немец изумился. Ему говорили, что партизаны — это бородатые бандиты, которые закусывают водку котлетами из немцев. А ефрейтор увидел бритых людей, хорошо вооруженных, и они не только не с'ели ефрейтора, но даже дали ему творога со сметаной, и ефрейтор сказал: «Майн готт, за четыре месяца впервые я хорошо покушал!» Этот ефрейтор ручной, он даже пас в партизанском районе колхозное стадо. Он рассказывает, как немцы боятся партизан: «У нас полковник заболел животом. Вызвали врача. А врач говорит: «Не поеду! Меня по дороге партизаны застрелят». Его повезли силой. Он приехал и говорит полковнику: «Я теперь сам болен. Вы меня и лечите». Партизаны дали мне крохотные газеты и листовки, напечатанные на оберточной бумаге или на листках из школьных тетрадок. Они написаны и напечатаны партизанами. Простые суровые слова: «Дорогие братья и сестры! Подымайтесь на врага! Бейте всюду фашистских гадов! Не давайте пощады предателям родины! Вступайте в партизанские отряды!»
Пленные немцы угрюмо лопочут: «Гитлер капут». Что им еще оказать — ведь они в плену. Вот ефрейтор Иоганн Гальтман. Он крестьянин. Боец его спрашивает через переводчика: «Хозяйство у вас большое?» Немец отвечает: «Куда там — всего-навсего один француз». Пленный француз для него лошадь. И, услышав ответ ефрейтора, наши бойцы сердито отплевываются: «Разве, это люди?» ("Красная звезда", СССР)
02.06.42: «Советский партизан, — пишет «Франкфуртер цейтунг» в номере от 24 мая, — обладает непонятной для нас способностью жить в лесах и оказывать упорное сопротивление нашим войскам... Немецким обозным частям, батальонам полиции и полевой жандармерии приходилось все время обороняться от врага. Кто пережил зиму на Востоке, тот знает трудности, выпавшие на долю частей, находившихся в тылу, как и то, что многие пали в борьбе с партизанами. На родине не имеют представления об этой непривычной для нас борьбе. Такой противник, как молния, появляется и исчезает, нападает, перерезает коммуникации, взрывает железнодорожные пути. Он знает все тропинки. Кто испытал эту борьбу на два фронта, тот поймет, что пережили наши войска этой зимой». ("Красная звезда", СССР)
МАЙ 1942:
16.05.42: Итальянская газета «Коррьера делла Сера» поместила статью о партизанской войне во временно оккупированных советских районах. Вся статья отражает животный страх фашистов перед священной ненавистью советского народа. Автор статьи пишет, что германское командование, наконец, «поняло, какую опасность представляет собой партизанская война. Против партизан нелегко бороться. Партизанская война оказалась совершенно не известной доселе для солдат. Они не знали, как бороться с этим противником, деятельность которого граничит с фанатизмом!».
Автора явно поражает неуловимость партизан. «Чтобы успешно бороться с партизанами, — пишет он, — надо еще найти их, а это значительно труднее, чем сама борьба против них. Многие партизаны, одетые в гражданское платье, днем смешиваются с населением и принимают самый безобидный вид». ("Красная звезда", СССР)
14.05.42: Партизаны — это честные люди, не изменившие своему слову, верные присяге. Для нашего государства и для всего мира партизаны — это бойцы Красной Армии. За убийство партизан гитлеровцы ответят, как за убийства всех советских граждан. ("Красная звезда", СССР)
19.04.42: Готтхагдт спрашивает: откуда у русских сила? Почему бойцы Красной Армии не отдали Москвы? Почему они идут на великие подвиги, стремясь освободить плененные немцами города? И ученый немец, сотрудник газеты, обер-лейтенант, наклонный к философии, отвечает: «Это для меня загадка». Еще бы — разве понять презренному вешателю силу русской души! Он знает, что можно итти в поход за нефтью, за трофейным салом, за русскими шубами. Это ему понятно. Он знает, что лейтенант должен повиноваться обер-лейтенанту, а обер-лейтенант герру оберсту — это вошло в его сознание. Он знает, что Гитлер приказывает, а фриц стреляет. Но вот перед ним русский крестьянин, который убил немецкого офицера. Партизану никто не приказал итти на виселицу. Он подчинялся своей совести. Его вела любовь к родине. И это для немца «ужасно». ("Красная звезда", СССР)
МАРТ 1942:
31.03.42: Смерть стала в Витебске будничным, обычным явлением. Трудно найти семью, которая за время немецкой оккупации не потеряла бы одного или нескольких своих близких. Развалины домов сплошь обклеены об'явлениями: «Кто укроет у себя красноармейца или партизана, или снабдит его продуктами, или чем-либо ему поможет, — тот карается смертной казнью через повешение. Это постановление имеет силу также и для женщин». Но немцам и этого показалось мало. На улицах забелели новые об'явления: «В случае, если будет произведено нападение, взрыв или иное повреждение каких-нибудь сооружений германских войск, как-то полотна железной дороги, проводов и т. д., то виновные будут в назидание другим повешены на месте преступления. В случае же, если виновных не удастся немедленно обнаружить, то из населения будут взяты заложники. Заложников этих повесим. Если преступное деяние повторится на том же месте или вблизи его, то будет взято двойное число заложников и тоже повешено»...
В ночь на 6 марта в дом Нефедовой ворвались четыре немецких офицера. Они были пьяны, размахивали пистолетами и требовали, чтобы старуха-хозяйка немедленно выдала им партизан. Нефедова об'яснила им, что никаких партизан у нее нет и не было. Тогда немцы приказали следовать за ними дочкам Нефедовой — Ольге, которой был 21 год, и Варваре — 19 лет. Через два дня к дому под'ехал грузовик и оттуда вытащили изуродованных девушек. Пальцы на их руках и ногах были вывернуты, на спинах была сделана татуировка, видимо, каленым железом. Здесь же, около дома, немцы сколотили виселицу и повесили сестер. Матери не разрешили выехать из этого дома. "У тебя молодые дочки, — сказал ей один из офицеров на ломаном русском языке, — они всегда должны быть у тебя на глазах".
Нефедова сошла с ума. ("Красная звезда", СССР)
29.03.42: Оккупированные районы Ленинградской области, как и других областей, об'яты пламенем партизанской войны. Взлетают на воздух мосты на шоссейных и железных дорогах, летят под откос поезда с оружием и боеприпасами, взрываются на минах автомашины с немецкими солдатами... За 9 месяцев великой отечественной войны партизаны Ленинградской области уничтожили около 17 тысяч немецких солдат и офицеров, 89 самолетов, 98 танков, организовали 114 крушений поездов, взорвали 125 складов, 388 железнодорожных и шоссейных мостов....
В деревне П., одного из оккупированных районов, на сходке, куда немцы согнали крестьян, был такой случай. После хвастливого выступления германского офицера поднялся 80-летний старик и сказал: «Вот вы три раза праздновали и пили водку по поводу взятия Петрограда и сейчас говорите, что немецкая армия самая сильная. А Петроград все-таки взять не можете». Слова старика попали в самую точку. Как взбесившийся зверь, офицер растолкал толпу и, подбежав к старику, изо всей силы ударил его по лицу резиновой палкой. ("Правда", СССР)
12.02.42: Мы знали, что немцы убивают детей. Мы думали, что этим занимаются самые подлые, самые бесчеловечные. Теперь мы знаем, что этим занимается вся немецкая армия. Убивать детей — таков приказ германского командования.
Вот он: «Командный пункт дивизии 25 ноября 1941.
Очередной приказ № 91 по дивизии.
Лозунг дня (зачитать перед строем): Страх перед немцами должен войти в каждого до самых его костей. По отношению к большевистским «подчеловекам» (untermensсhen) не может быть никакого снисхождения. Это относится также к женщинам и детям. Партизан и их единомышленников — на первый сук».
В другом приказе — 13 армейского корпуса от 28 ноября 1941 г. немецким солдатам предлагается уничтожать, как партизан, «мальчиков и девочек в возрасте от 12 до 16 лет». ("Красная звезда", СССР)*
ЯНВАРЬ 1942:
15.01.42: К борьбе с врагом за линией фронта еще недостаточно серьезно относятся. Все еще продолжают брать в плен коварных, жестоких партизан и выродков — женщин; к одетым в полувоенную или гражданскую форму отдельным стрелкам из засад и бродягам относятся все еще как к настоящим солдатам и направляют их в лагеря для военнопленных. Пленные русские офицеры рассказывают с язвительной усмешкой, что агенты Советов свободно ходят по улицам и зачастую питаются из походных немецких кухонь. Подобное отношение войск об'ясняется только полным легкомыслием. ("Красная звезда", СССР)
09.01.42: Советские партизаны, действующие в тылу немецких захватчиков, наносят урон не только наземным войскам врага, но и его авиации. Это вынуждены признать и сами фашисты. Вот, например, выписка из приказа за № 35 по 16 германской армии: «В виду того, что партизаны усилили свою деятельность против самолетов в тылу, приказываю курьерам при своих полетах избегать бездорожных участков местности и по возможности летать вдоль больших дорог». (Совинформбюро)
08.01.42: Солдаты 6-й армии! Вы должны стать мстителями в организованной борьбе против безумной зверской банды убийц. Для этого требуется перестать быть безразличными к этой коварной стране. Приказываю: Во всех входах и выходах в населенных пунктах выставлять усиленные караулы. Странствующие мужчины гражданского населения должны быть расстреляны. Солдат обязан во всех случаях во время работы, при отдыхе, обеде и так далее всегда иметь с собой винтовку. Останавливаться отдельным солдатам в незанятой местности запрещается. Небольшие группы должны себя охранять. Тот, кто останавливается на ночлег в городе, в отрыве от своего подразделения, совершает преступление. Через лесную местность могут проходить только целые группы. Отдельно едущие офицеры должны пользоваться только центральными и охраняемыми дорогами. ("Красная звезда", СССР)
ДЕКАБРЬ 1941:
30.12.41: Советские партизаны наносят немецким оккупантам большой урон. Это все чаще вынуждено признавать и само немецкое командование. Ниже публикуются выдержки из приказа командующего 4 германской армией генерала фон Клюге: «Железная дорога является жизненным нервом для передвижения армии. Зимой она получает особенное значение по сравнению с гужевыми дорогами. Как и следовало ожидать, русские партизаны направили свои действия против железнодорожных путей в районе боев и в тылу нашей армии. Так, 5/ХI на участке Малоярославец — Башкино были взорваны рельсы во многих местах, и 6/ХI на перегоне Киров — Вязьма взорваны стрелки. На этом перегоне было прервано движение для больших воинских частей... Всеми средствами следует препятствовать гражданским лицам двигаться по железнодорожным путям пешком или в вагонах. Особенно нужно остерегаться повсюду снующих мальчишек (советской организации молодежи «пионеров»). Всякий, кто будет обнаружен на полотне железной дороги, подлежит расстрелу на месте. Во всех этих случаях действовать беспощадно». (Совинформбюро)
29.12.41: И вот является чужеземный пришелец, вшивый и подлый, и приказывает: «Превратить в зону пустыни»... Немцы пытаются запугать нас пожарищами. Беспримерными злодеяниями они рассчитывают подорвать наш боевой дух. Бессмысленные расчеты, тщетные попытки! Враг не осилил нас огнем своих орудий, — он не остановит нас злодейским уничтожением городов и сел. Наоборот: новые преступления фашистских мерзавцев только усилят наш наступательный порыв...
Грабежи, насилия и уничтожение всего русского, советского — вот их цель. Сознание этого должно удесятерить силы каждого бойца. С таким врагом не может быть примирения, такому врагу нет пощады, истреблять его — самое правое, святое дело, высший долг советского человека. Пепелища городов и сел, сожженных немцами, зовут нас к священной мести. За разгром, за поругание их фашистские негодяи должны ответить головой... Смерть — вот единственная достойная расплата с этой гнусной падалью. ("Красная звезда", СССР)
НОЯБРЬ 1941:
23.11.41: Грязным отщепенцам, мелкотравчатой кулацкой падали, навсегда порвавшей с чувствами, достоинством, традициям своего великого народа, — всем этим фашистским выкормышам народ мстит беспощадно. В селах и городах, занятых немецкими захватчиками, народные мстители сметают с лица советской земли поганую фашистскую нечисть вместе с ее агентурой. ("Правда", СССР)
04.11.41: На защиту своих прав, своих семей, своей родины стали советские партизаны. В фашистов стреляют из окон домов, из-за деревьев. В лесах, за каждым кустом гитлеровцев подстерегает смерть. Летят под откос воинские эшелоны. Бессильно повисают перерезанные провода, взрываются на воздух цистерны с горючим. Советская земля горит под ногами захватчиков. Героическая борьба партизан помогает Красной армии, ибо образует в тылу у врага невидимый, но сплошной фронт, на котором ни днем, ни ночью не прекращаются активные столкновения. ("Красная звезда", СССР)
30.10.41: Германское фашистское командование исходит из того основного гитлеровского положения, что террор, страх являются самым могучим средством воздействия на людей, что поэтому немец всюду должен устрашать население. Поэтому в фашистской армии поощряются самые зверские приемы расправы: казни происходят публично и притом в нарочито устрашающей обстановке. Но это не помогает палачам; на свирепый террор фашистов советский народ отвечает развитием партизанского движения. ("Красная звезда", СССР)
СЕНТЯБРЬ 1941:
20.09.41: 26 июня у Рудольфа приятный день. «Противник прячется в необозримых лесах и ведет оттуда партизанскую войну. Привели пойманных партизан. По отношению к ним не может быть пощады. Партизан заставили выкопать для себя могилу. Мы равнодушно проехали мимо и поставили наши машины на кладбище. Проклятая немецкая гуманность здесь не у места. Я должен развить эту мысль перед всеми во взводе. Мне отвечают: «Будет еще много боев. Тебе это надоест по горло». ("Красная звезда", СССР)
14.09.41: Советские партизаны — это честные люди, а не подлецы, это вообще люди, а не фашистские скоты... Только такие невежественные дикари, лишенные всякой памяти, как фашистские писаки, могут утверждать, будто партизаны воюют не «по правилам», будто нет вообще в военной науке правил партизанского боя...
На немецких солдат партизаны наводят панику. Ефрейтор Эрнст Пфайфер сообщает в письме, что «присутствие большого числа партизан создало для нас невыносимые мучения». Ефрейтор Кандрер еще более откровенно заявляет: «Партизаны хуже, чем фронт». Дождливая осень, уже затруднившая передвижение немецкого транспорта, облегчает деятельность партизан. Там где застревают грузовики, легко проходят конные и пешие партизанские группы. Не привыкли германские солдаты к такой войне, не ожидали они ее! ("Правда", СССР)
06.09.41: Партизанское движение — это взволновавшееся море народное. Это — сам народ, поднявшийся с оружием против захватчиков-фашистов, диких насильников, грабителей-убийц. В захваченных районах Белоруссии, Украины, Карело-Финской республики, Ленинградской области, Молдавской республики и в других районах — всюду грозные народные мстители окружают части фашистских полчищ, проникают в самую толщу германской армии, просачиваются в места расположения штабов. Они невидимы и вездесущи. Враги говорят о них с ужасом и трепетом... В борьбе с фашистскими живодерами активно участвуют и тысячи храбрых советских женщин...
Партизаны оказывают большую, неоценимую помощь регулярным частям Красной Армии. Они — лучшие разведчики, глаза и уши Красной Армии во многих местах. Партизаны спасают раненых красноармейцев, помогают выходить из окружения, освобождают крестьян, захваченных фашистами. Огромная сила партизан — в их кровной связи с местным населением. За каждым партизаном — десяток его друзей. За десятком партизан — сотни односельчан. За партизанской сотней — народ. Партизаны опираются на народ, при опасности растворяются в народе, и враг тщетно ищет их. Народ не выдает своих защитников, мстителей палачам за зверства над крестьянами, за поруганную честь жен и дочерей.
Смертью за смерть, кровью за кровь платят партизаны фашистским извергам. Безмерно негодование советского народа против бешеных псов Гитлера. Они будут уничтожены — фашистским собакам собачья смерть! ("Правда", СССР)
АВГУСТ 1941:
30.08.41: Почти каждая статья или радиопередача германского министерства пропаганды говорит буквально-таки о животном страхе немцев перед партизанской войной. Вдруг фашистское радио начинает проливать крокодиловы слезы по поводу уничтожения в захваченных немцами районах «следов человеческого труда». То немцы выпускают к микрофону «солдата» — участника первой мировой войны, который сетует на изменившийся характер ведения войны. «Раньше воевали честь-честью», — плачется этот солдат, «упрекая» советский народ в том, что он использует оружие партизанской войны.
И в этих смехотворных потугах каждый видит страх, боязнь гитлеровских правителей, которые не в силах справиться ни с заревом пожаров в захваченных ими районах, ни с угрозой партизанской пули из-за каждого дерева. ("Правда", СССР)
09.08.41: Газета «Таймс оф Индия» в недельном обзоре военных действий отмечает, что германские фашисты встретились с большими затруднениями, которых они не предвидели. Партизанская война, уничтожение советскими войсками при отступлении всех материалов, эффективные контрудары советских танков — все это создает такие затруднения, которые вызывают беспокойство у германского командования.
Газета «Трибюн» в обстоятельной статье также отмечает, что немцы находятся в очень затруднительном положении. Красная Армия, пишет газета, показала не только доблесть, но и хорошую выучку.
Кроме того, русские развернули партизанскую войну. Дезорганизованные и поставленные в невыгодное положение немцы проклинают русских. Они называют тактику русских дьявольской Когда дьявол начинает называть политику другого дьявольской, то легко можно представить, до какого бедственного положения он доведен. ("Правда", СССР)
ИЮЛЬ 1941:
30.07.41: Фашистский военный корреспондент пишет: «Ночные уличные бои со снайперами становятся обычным и повседневным явлением. Но и это не все. Среди бела дня здесь гремят выстрелы из-за угла, с чердаков, из окон. Каждый житель, которого мы встречаем на улице, каждая женщина, которая как будто кланяется нам, — все они могут в любую минуту исчезнуть в лабиринте узеньких переулков и маленьких домишек, взять оружие и начать стрелять в нас из засады. И они это делают! Делают даже теперь, хотя город уже в течение нескольких дней находится в наших руках».
Далее военный корреспондент описывает, как, проезжая по улицам города на мотоцикле, он все время подвергался обстрелу со всех сторон. Далее военный корреспондент описывает, как, проезжая по улицам города на мотоцикле, он все время подвергался обстрелу со всех сторон. Из всего сказанного газета делает следующий вывод: «Новым для нас является применяемый противником средневековый способ ведения войны из-за угла, во дворе и на улице. Войну эту ведут мужчины и женщины, не носящие военной формы, так что борьба ведется мирным, гражданским населением».
Разумеется, сколько-нибудь полную информацию о формах, методах и особенно о размерах партизанской борьбы фашистская печать помещать не решается и не хочет: это не в интересах фашистских хозяев. Но даже и то немногое, что гитлеровские бандиты вынуждены помещать в своих полевых газетах, дает все же достаточное представление о размахе партизанского движения в тылу у врага и свидетельствует о серьезном и вполне обоснованном страхе и тревоге немецко-фашистского командования за коммуникации и тыл своей армии. ("Красная звезда", СССР)
Фашистские способы ведения грабительской войны, теоретически долженствующие навести панику на население деревень и местечек, заставляют мужчин, женщин и подростков уходить в леса и болота и оттуда вести беспощадную партизанскую войну. Партизаны нарушают фашистские коммуникации, уничтожают автоколонны с боеприпасами и горючим, взрывают мосты, засеками заваливают дороги, поджигают леса, по ночам, прокрадываясь, как тени, нападают на фашистские штабы и раскалывают головы сонным офицерам; за каждым кустом, канавой, плетнем немца ждет пуля, ручная граната.
В городе Н., который, по соображениям командования, решено было не защищать, население вооружилось несколькими сотнями тысяч бутылок с горючим и вокруг города в лесах и болотах начало беспощадную борьбу, с фашистскими автомашинами и танками. Перед тем как занять город, немцы, по обычаю, разбомбили и подожгли его. Передовой отряд мотоциклистов, уверенный, что население в панике бежало и дороги безопасны, наскочил близ города на засаду: передние были сбиты пулями, в остальных, заметавшихся на дороге, полетели бутылки с горючим. Один из партизан - мясник по профессии, - разгорячась, кинулся сзади на мотоциклиста, подмял его под себя и так верхом на длинноголовом стопроцентном "арийце" вкатил в город. ("Правда", СССР)
17.07.41: Кровавый шут заговорил о благородстве, людоеда заволновали этические нормы. Ах, какие неблагородные украинцы, не хотят сами на свою шею одеть ярмо рабства! Людоед Гитлер грозит: если партизаны не прекратят стрельбу, их ждет расстрел. Но украинские партизаны на его листовки отвечают: нет, Гитлер, бешеная собака, будем мы тебя и твою орду бить день и ночь, в лоб и в спину до тех пор, пока не разгромим всю твою волчью стаю. Кровавый изверг Гитлер об'явил «крестовый поход» против Советского Союза, но украинскому народу этот пьяный бред немецко-фашистских грабителей знаком. ("Правда", СССР)
14.07.41: На тотальную войну русские дают тотальный ответ: с врагом сражаются даже женщины и дети. Один немецкий корреспондент сообщал, что видел в разбитом грузовике тело красивой девушки лет семнадцати с лейтенантскими петлицами - она так и не выпустила из рук самозарядную винтовку. Другие 'амазонки', порой плохо экипированные, но всегда отлично вооруженные, продолжают доставлять немцам немало хлопот. Из девочек и мальчиков в возрасте 8-16 лет, входящих в организацию 'юных пионеров', - это русский эквивалент бойскаутов - создают группы для обнаружения парашютистов. Даже русские комары в бесконечных Припятских болотах ведут против немцев собственную 'партизанскую войну'...
Партизаны нарушают не только линии связи, но и логику мышления нацистских пропагандистов. Вот один пример нелепицы, что выходит у них из-под пера: 'Перед нами враг, лишенный интеллекта, но бессознательно и решительно объединяющийся в коллектив с единственной целью - разрушения... У него есть то качество, что отсутствует у современного человека - звериная целеустремленность... Они сражаются группами, без единого тактического руководства, но тем не менее с сомнамбулическим умением'. ("Time", США)
См. также:* * * Немецкий солдат: 1941* * * Русский солдат* * * Сойдет ли Геббельс за портянки?* * * Потери немцев на Восточном фронте * * * Зверства немецко-фашистских оккупантов
______________________________________________________Как бешеный щенок Гитлер грязным носом ищет ("Красная звезда", СССР)Немцы не настолько глупы, чтобы верить ("The New York Times", США)"Хромой урод Геббельс своим блудливым языком..." ("Правда", СССР)Армия Адольфа Гитлера порхает как балерина ("Time", США)"Правда", СССР (Спецархив)"Известия", СССР (Спецархив)"Красная звезда", СССР (Спецархив)"The New York Times", США (Спецархив)"The Times", Великобритания (Спецархив)"The Guardian", Великобритания (Спецархив)"Gazette de Lausanne", Швейцария (Спецархив)Публичный дом вместо семьи — такова скотская мораль гитлеровцев! ("Красная звезда", СССР)Да, не похожи теперешние речи нацистских жаб на хвастливое кваканье 2 года назад ("Известия", СССР)
0gnev.livejournal.com
Как питались партизаны. Из хроники лесной жизни рогачевских народных мстителей в 1942-1944 годах.
После освобождения нашего края в июне 1944 года увидела свет рукописная книга «Рогачевские партизаны в борьбе с немецкими захватчиками», подаренная секретарю Центрального комитета Коммунистической партии (большевиков) Белоруссии П.К.Пономаренко ее авторами – С.М.Свердловым и П.Е.Воробьевым, а также выполнившим художественное оформление и зарисовки М.Липенем. В написанной практически с натуры партизанской повести весьма привлекает раздел «Быт рогачевских партизан», рассказывающий о существовании в непростых условиях людей, поднявшихся на борьбу с врагом.
Находили пропитание себе сами
Основой рациона в войну, как пишут бойцы народного сопротивления, был у белорусов, конечно, картофель. Вместо хлеба пекли лепешки из любой муки, подмешивая картошку. Иногда выпекали и добывали настоящий хлеб. Мясо было в лесу почти всегда. Изредка появлялись молоко и яйца. Перепадали и овощи. Летом собирали ягоды и грибы. Однако «с января 1944 года, когда приблизился фронт, питание резко ухудшилось – питались кониной и картошкой, к тому же, без соли».
Откуда же брали партизаны продукты? Как сами они и сообщают, до зимы 1942 года скот приводили с колхозных ферм, картофель копали на колхозных полях, хлеб и соль брали у близких людей, соблюдая конспирацию. В продолжение зимы 1941-1942 годов такое снабжение оставалось основным. Только картошку брали из буртов на полях. За ней отправлялись специально в метель, чтобы заметало следы. Пока клубни доставляли в лагерь, они подмерзали и есть приходилось сладкий «второй хлеб».
В феврале 1942 года немцы полностью ликвидировали колхозные фермы, а скот угнали. Вопрос снабжения мясом резко обострился. Как признаются авторы, «В зимних условиях, в условиях, когда партизанское движение еще не окрепло, добывать скот в немецких гарнизонах было не под силу, а брать его без разбора у крестьян было политически невыгодно. Поэтому партийное руководство дало указание забирать скот у предателей Родины: полицейских, гестаповцев (так в тексте – А.К.), бургомистров».
Правда, с весны второго года войны лесные бойцы стали отбивать скот у захватчиков. Партизаны перехватывали отвозимое крестьянами на маслозаводы молоко, забирали на сборных пунктах яйца, вывозили со складов зерно. С августа того же года, когда созрели овощи, они стали наведываться на поля и огороды полицейских и старост. Когда начались поставки зерна немцам, перехватывали обозы с хлебом в пути. Иногда приходилось делать это с боем. Как вспоминали авторы, на боевые операции в таких случаях выходили рота, отряд, а иногда и несколько отрядов: «Осенью 1942 года 265-й партизанский отряд разгромил полицию в Дедлове, где находились немецкие склады, и захватил 3 тонны пшеницы, а остальной хлеб роздали крестьянам. 19 января 1943 года этот же отряд вместе с ротой Демидова напал на Поболовский полицейский гарнизон и отбил 40 лошадей, 11 свиней, 150 овец, несколько сот гусей и уток, 16 пудов меда. Скотный двор и склады подожгли, в которых сгорело 60 коров, 60 жеребят и более 300 тонн зерна».
На дорогах партизаны перехватывали повозки и автомашины с продовольствием для немецких и полицейских гарнизонов. Чтобы приостановить сбор захватчиками продуктов у населения, лесные бойцы выводили из строя оборудование, громили приемные и сборные пункты, склады и хранилища. Вот некоторые эпизоды из рукописной книги: «В августе 1943 года 265-й отряд, разгромив полицию в Турске, забрал коров, лошадей, свиней, а что не смогли взять, было сожжено. Были уничтожены также маслозаводы в Городце и Старом Селе, где изъяли приготовленное для немцев масло. На молочноприемных пунктах конфисковывали молоко и сливки, а посуду разбивали, что давало возможность крестьянам не сдавать молоко, пока немцы не укомплектуют новой».
Помогали и сельчане «фонду партизан»
По утверждению наших летописцев С.М.Свердлова и П.Е.Воробьева, в июле 1942 года партизаны впервые открыто отправились на сбор продуктов у сельчан деревни Еленово Мадорского сельсовета. Крестьяне встретили радушно, приглашали перекусить, приносили хлеб, молоко, яйца, лук и другие припасы. Именно с этой поры начались так называемые хозоперации по сбору продуктов у населения. Осенью следующего года по решению подпольного райкома партии начались организованные заготовки продовольствия для воинов лесного сопротивления. Для каждого отряда отводилась определенная зона, куда направлялись партизанские уполномоченные. Они проводили собрания сельчан и разъясняли задачи по сбору продовольствия. Как свидетельствуют авторы, «Размер поставок ориентировался на 2-3 пуда зерна со двора, несколько фунтов крупы и сухарей… Поставки крестьянами выполнялись с охотой, полностью и быстро, а в большинстве случаев и с перевыполнением».
Непосредственно организацией хозяйственных операций занимались старшины отряда и рот. Проводились они, как правило, ночью. После тщательной разведки группа партизан въезжала в деревню, в концах ее выставляли посты с пулеметами. Партизаны шли по домам с сообщениями о сборе продуктов. Жители сами выносили их, нередко с пожеланиями скорейшего разгрома врага. Командир или политрук, представители партийной или комсомольской организаций следили за правильностью проводимых заготовок. Тут же шел обмен информацией с местным населением: вручались сводки Совинформбюро, листовки, газеты, а крестьяне сообщали сведения, носившие нередко и разведывательный характер.
Лесное рукописное издание приводит конкретные примеры взаимодействия с сельчанами Рогачевщины: «В деревне Тесновое Старосельского сельсовета крестьяне не только собрали хлеб и крупу, но также помогли партизанам спрятать зерно. Причем большинство в деревне знали, где оно запрятано, но никто не указал его немцам или полицейским». Помогали жители народным мстителям и в ведении лесного «подсобного хозяйства». В отрядах практиковали содержание нескольких дойных коров, молоко от которых предназначалось для раненых и больных. Но буренок держали лишь до необходимости убоя их на мясо. Однако после очередной хозоперации в отряде вновь появлялась корова из какой-либо деревни.
Мародерство и другие проблемы
Как честно сообщает книга, и в партизанской семье было не без урода, а точнее, уродливого явления под названием «мародерство»: «Партизанский состав был неоднородный, особенно в 1943 году, когда в отряды начался массовый наплыв, стали проникать не совсем стойкие люди и бывшие полицейские. Вот они и допускали в своих действиях позорные элементы. Под видом хозоперации такие люди трясли сундуки, вымогали самогон, громили ульи с пчелами, забирали ненужные в партизанском быту вещи, угрожая при этом оружием…
С мародерами расправа была скорая, партизанский суд был суров: за мародерство расстреливали. Так, например, по приговору общественного суда был расстрелян мародер Куцаков. Но и немцы давали специальные инструкции полицейским и другим изменникам, чтобы под видом партизан они грабили население с целью обострить отношения между жителями и настоящими партизанами». Только строгие меры борьбы с мародерством, широкая разъяснительная работа, четкое руководство действиями рогачевских народных мстителей позволили на корню истребить недопустимые проявления, укрепить связь партизан с населением.
Проблем, которые необходимо было решать, хватало и других. Например, острой была нехватка нормальной воды. Особенно зимой 1941-1942 годов, когда располагались в молодом сосняке. Воду добывали, в основном растапливая снег. Она была невкусная, пресная, с пригарью, с запахом смолы и серы. Ее и пили, употребляли и для варки пищи, и для мытья. В случаях, когда располагались у болота, пили воду из него, процеживая через тряпицу и отделяя грязь и головастиков.
С хранением продуктов у лесных бойцов тоже возникали трудности. Запасы зерна приходилось прятать в ямах в лесу или деревнях у надежных людей, доступ к которым отнюдь не всегда был доступным. Мясо зимой замораживали, а в другую пору года солили в бочках, что не добавляло разнообразия в питание.
Выпечка хлеба тоже требовала определенных риска и сноровки. Хорошо, если его пекли в деревенских русских печах – оставалось только доставить главный продукт в лес. А ведь приходилось выпекать хлебушек и в походной печи, устроенной в землянке. Нередко готовили просто лепешки из теста, поджаривая их на саперной лопатке над пламенем костра.
Меню белорусских мстителей
При всей скудности ассортимента продуктов лесные повара старались разнообразить меню. Как отмечается в рукописной книге ««Рогачевские партизаны в борьбе с немецкими захватчиками», «Основные блюда готовились из бульбы (картошки): вареная очищенная, в мундирах, печеная, жареная с мясом или жиром, бульбяная каша, бульбяныя драники (лепешки)». Помогали бороться с цингой борщ – при наличии овощей, во всех видах грибы, лук, чеснок, брюква, бурак, кисель из брусники. При этом питались партизаны зимой два раза в день, а летом, когда дни становились длиннее, – три раза.
Авторы интересного издания С.М. Свердлов и П.Е. Воробьев подчеркивают, что «характерной чертой партизанского питания был переход от изобилия к голоданию и наоборот. Кроме того, когда, казалось бы, питание было нормальным, все равно чего-то не хватало: то соли, то хлеба, то картошки…». Вот таким он был – быт рогачевских, да и всех белорусских партизан, приближавших день освобождения Беларуси от немецко-фашистских захватчиков.
bobruisk.ru
удивительно, но партизаны во время войны очень редко болели
Вера Парфенович, боец партизанского отряда «Борьба»:До зимы спали мы где-нибудь около болота. Разжигали маленький костерчик. Зимой и летом ходили в одной одежде — кажушке, сапогах и шапке. Мы не раздевались и не разувались.
На задания ходили в том, в чем пришли из дома. Но в лесных условиях одежда быстро ветшала. Потому в каждом партизанском отряде была своя мастерская, где чинили одежду и обувь. Знаками различия у партизан стали красные ленточки или красноармейские звездочки на головных уборах. Нательное белье шили из парашютной ткани.
Анатолий Ханяк, боец партизанской бригады Лобанка: Материал был очень прочный и тонкий, пригодный для пошива белья. Швейные мастерские шили для партизан рубашки, кальсоны. Я тоже носил рубашку из парашюта. Мне выдали также немецкий костюм-френч и брюки. И я ходил в нем до освобождения Беларуси.
Добротную немецкую форму носили многие партизаны. Правда, порой приводило это к курьезным ситуациям.
Первое время трудно было с питанием. Чаще всего продукты и скот партизаны отбивали у врага.
Когда небольшие отряды разростались до бригад, хозяйственными вопросами стали заниматься специальные партизанские группы.
Анатолий Ханяк, боец партизанской бригады Лобанка: Был введен своеобразный продовольственный налог. Нужно было сдавать зерно: с каждого хозяйства — 6 пудов. Кто-то сдавал 10, а кто-то — 3. Потом назначали место и время поставки хлеба в каком-то населенном пункте. Спецотряд, назначенный для хранения зерна, отвозил его в лес и прятал в траншеях, которые утепляли, маскировали... В лагере были столовые, создан специальный штат по убою скота, разделке и приготовлению пищи.
Постепенно партизанский быт налаживался. Каждый партизанский отряд стремился построить в лесу свою базу, где можно было отдохнуть после операции, обсушиться, если надо — подлечиться и набраться сил для последующих боев.
Воспоминания о партизанском быте у ветеранов такие же яркие, как и о боевых операциях.
Удивительно, но люди в войну очень редко болели. И партизаны не были исключением. Но правила гигиены соблюдали свято.
Анатолий Ханяк, боец партизанской бригады Лобанка: На территории Лепельского района в нескольких гарнизонах было много складов с обмундированием. Когда советские войска отходили, мародеры растаскивали эти склады. Люди знали, кто растаскивает и где прячет. Поэтому командование партизанской бригады дало задание группам от имени советской власти конфисковать это награбленное имущество.
Другим источником трофеев были трофеи, взятые из разгромленных эшелонов, которые шли на фронт. Некоторые неразрушенные вагоны были нагружены медикаментами, одеждой, обмундированием, продуктами... То, что можно было взять, вывозилось в партизанскую зону и раздавалась партизанам и местным жителям.
www.ctv.by
Фото 18+ Военные преступления советских партизан в Белоруссии, Прибалтике и Финляндии.
Военные преступления советских партизан в Белоруссии, Прибалтике и Финляндии
Первого апреля 2011 года умер Василий Кононов, бывший советский партизан, приговорённый в Латвии к тюремному заключению за преступления, совершённые им на территории республики во время войны 1941-45гг.
Дело Кононова, который отсидел два года и подал на апелляцию в европейский суд по правам человека, вызвало огромный резонанс в РФ.
Официальная Россия всячески поддерживала Кононова как вербально - в речах первых лиц страны, так и практическими действиями: наняла ему адвоката, организовала манифестации у латвийского посольства в Москве и оплатила похороны военного преступника на средства российских налогоплательщиков.
В чём же обвинили Василия Кононова?
Европейский суд добыл свидетельства, что Кононов, командуя партизанским отрядом, отдал приказ уничтожить мирных жителей хутора Малые Баты.
Главы семейства жителей Малые Баты подозревались партизанами в сотрудничестве с немцами и вычаде им партизанского отряда Чугунова, который был ранее расстрелян ССовцами в одном из амбаров хутора.
Утром 27 мая 1944г.
Отряд Кононова разбился на шесть групп, каждая из которых уничтожила по одной из шести семей, проживавших на хуторе.
Среди расстрелянных и сожжённых живьём жителей оказалось три женщины, одна из которых - Текла Крупник - была на девятом месяце беременности.
Она пыталась спастись бегством в лес, но была поймана партизанами и брошена в окно своего горящего дома, где сгорела вместе с расстрелянным мужем.
На следующее утро жители соседней деревни нашли на пепелище её обгоревший скелет рядом со скелетом неродившегося ребёнка.
Военный преступник Василий Кононов перед смертью
Хотя советская и нынешняя российская пропаганда изображают партизан как добрых, «благородных и бескорыстных борцов против фашизма», якобы бежавших в леса, чтобы мстить оккупантам за их зверства, реальность была далека от этой лубочной картинки.
И военное преступление Кононова и его отряда - не исключение, а только одно из огромного числа подобных злодеяний, совершённых советскими партизанами в годы войны.
Многие из этих партизан, включая отряд Кононова, были диверсантами, заброшенными в немецкий тыл по директивам Москвы для осуществления тактики выжженной земли, согласно которой лишение крова и даже уничтожение мирных жителей необходимо, если это наносит урон врагу.
Например, первый пункт приказа ставки верховного главнокомандования №0428 от 17.11.1941г. гласит:
Разрушать и сжигать дотла все населенные пункты в тылу немецких войск на расстоянии 40 — 60 км в глубину от переднего края и на 20 — 30 км вправо и влево от дорог.Для уничтожения населенных пунктов в указанном радиусе действия бросить немедленно авиацию, широко использовать артиллерийский, и минометный огонь, команды разведчиков, лыжников и партизанские диверсионные группы, снабженные бутылками с зажигательной смесью, гранатами и подрывными средствами.Некоторые злодеяния партизан были рутинно зафиксированы немецкой оккупационной администрацией и советскими компетентными органами, и некоторые из этих записей и поныне хранятся в архивах:
«2-е управление СД. Командиру тайной полиции и СД Хауптштурмфюреру Гезе в Пинске
5.4.43 бандиты увели из д. Мукошин портниху Кравчук.
Девушка была найдена потом мертвой в лесу, голова, грудь и все тело несколько раз распорты.
Глаза были выколоты. Половой орган был изрезан.
Что побудило бандитов на подобное обращение с девушкой - неизвестно.
Два бандита застрелили в квадрате 19 - влево наверху сестру одного из полицейских».
РГАСПИ. Ф. 69. Д.824. Л.20-23.
«В район нашей деятельности прибыл 7-й батальон отрядов Сабурова.
Партизаны этого батальона занимаются неслыханными грабежами, бандитизмом и пьянством, разъезжают по селам в форме немецких солдат.
Жителей, убегающих в леса, расстреливают».
Сообщения и переписка НКГБ и ЦПШД янв. 43-дек.43. Гг. РЦХИДНИ.
Неудивительно, что российские власти не хотят открывать архивов даже 70-летней давности!
Вот что пишет польский историк Богдан Музиал вo Frankfurter Allgemeine Zeitung от 21 июня 2004 году:
«В ходе борьбы с партизанами в Беларуси погибло, не считая убитых евреев, до 350 тысяч человек».
Эти преступления хорошо изучены.
Однако почти неизвестен тот факт, что зачастую и партизаны тоже жестоко обращались со своим населением.
Они тоже наводили ужас на целые районы, сжигали деревни и города, убивали мирных жителей, проводили карательные походы.
Таким образом, население попало между молотом и наковальней.
Некоторые населенные пункты попеременно «усмирялись» то немцами, то партизанами, как, например, городок Налибоки, в 120 км от Минска.
Но если немцы арестовывали и расстреливали только зачинщиков беспорядков, то партизаны убивали всех подряд.
Так, 8 мая 1943 г. партизаны напали на опорный пункт организованной немцами самообороны.
Они убили 127 гражданских лиц, включая детей, сожгли здания и угнали почти 100 коров и 70 лошадей.
Заметим походу, что резню в Налибоках устроил партизанский отряд Тувьи Бельского за то, что местное население сотрудничало с верной польскому правительству в изгнании Армией Крайовой и не хотело подчиниться партизанскому центру в Москве.
Голливуд снял фильм «Вызов», мало отличающийся от советской пропаганды о войне и героизирующий командовавших отрядом братьев Бельских, чем вызвал протесты поляков, считающих Бельских головорезами и убийцами мирного населения.
Тувья Бельский третий слева во главе своего партизанского отряда
Особенную проблему создавало то обстоятельство, что партизанам нужно было кормиться.
Они добывали себе продукты и одежду у местного населения.
Во время этих снабженческих операций партизаны нередко вели себя, как обычные грабители, во всяком случае, так воспринимало их население.
Они реквизировали женское белье, детскую одежду, хозяйственный скарб, – вещи, мало пригодные в лесу.
Зато их можно было обменять на алкоголь или подарить партизанкам.
Большинство военных операций партизан и без того были направлены не против немецких оккупантов, а против действительных или мнимых коллаборационистов и их семей, а также против всех, кто хорошо относился к немцам и был антисоветчиком.
А кто был антисоветчиком, партизаны решали сами.
На повестке дня были расстрелы, изнасилования и грабежи. 22 февраля 1943 г. Отряд Михайлова убил в деревне Чигринка Могилевского района, что восточнее Минска, около 70 мирных жителей.
На счету этого отряда были также грабежи, изнасилования и расстрелы.
По сообщению одного высокопоставленного офицера Красной Армии, сделанному в июне 1943 г., отряд Бати, действовавший примерно в 200 км от Минска, «терроризировал мирное население».
В частности, 11 апреля 1943 г. они:
«Расстреляли ни в чем не повинные семьи партизан в селе Сокочи женщину с 12-летним сыном, второй сын-партизан которой погиб ранее, а также жену одного партизана и ее двух детей – двух и пяти лет».
В другом докладе говорится, что в апреле 1943 г. Партизаны отряда Фрунзе, действовавшего севернее Минска, расстреляли в ходе «карательной операции 57 человек», включая младенцев.
Некоторые партизанские отряды сжигали сразу по несколько населенных пунктов, как например, комиссар Фролов вместе со своими партизанами, действовавший в витебской области.
В апреле 1943 г. они превратили в пепел множество деревень, расстреляли «мирных жителей и других партизан».
И это было далеко не исключение.
Сожжение партизанами деревень и расстрелы женщин с детьми действительно были достаточно частым явлением.
Вот какое письмо прислали читатели в белорусскую газету «Наша Нива» в 2000г.:
Жили мы в местечке в западной Беларуси.
Где-то в пятидесятые годы, когда я ходил в школу, как-то сказал дома, что деревню Борки сожгли немцы.
Тогда моя мать рассказала мне, что деревню Старожевщина и деревню Борки Ивацевичского района сожгли партизаны.
В Старожевшине родственников у нас не было, поэтому подробностей мы не знали.
В Борках же жила большая семья родного брата моей матери.
А на небольшом хуторе под Слонимом жила их сестра.
Эти партизаны часто заходили на хутор и даже оставляли там раненых.
Поэтому и предупредили, что, если есть родственники в Борках, то «Пусть убегают!», но война, шесть маленьких детей...
И семья осталась в Борках.
«Самооборонцы» не пускали партизан в деревню со стороны леса, поэтому те вошли со стороны местечка.
Когда жена моего дядьки увидела что два партизана идут сжигать хату, то вышла навстречу:
«Хлопчики, не палите хату, вон - шесть детей у окопчика сидят!»
Один партизан выстрелил в воздух и оттолкнул мать шестерых детей со словами: «Уйди, сука!»
А второй его поправил, заявив: «Разве так бьют, вот так бьют!» - ударил женщину прикладом, а потом застрелил белорусскую мать шестерых детей и сжег их дом.
Возможно, тот убийца жив и по сей день и получил, как ветеран, привилегии.
Но подобные военные преступления не имеют срока давности.
Интересно, что сам факт намеренного убийства женщин и детей только за то, что они были членами семей «полицаев», по сей день воспринимается бывшими партизанами как нечто нормальное и не подлежащее осуждению.
Вот как оценивает своё участие в расстрелах женщин и детей бывший партизан Яков Исаакович Шепетинский:
«Семьи полицаев тоже уничтожались»?
«Не всегда и не везде.
Но было такое нередко, что сейчас скрывать...мне лично их жалко не было.
Они наших еврейских малых детей живьем сжигали, да на куски разрывали, так почему я должен был переживать за полицейское отродье?
Истребляли все полицейское семя, всю их породу.
Око за око...
Убийство гражданских, родственников предателей, в жестокой партизанской войне - дело почти обычное...
И вы это и без меня знаете. Просто многие не хотят об этом рассказывать»...
Но хорошо известно, что партизаны уничтожали не только семьи полицаев.
Так, согласно финским документам, приведённым Веикко Эрккиля (Veikko Erkkilä, (1999) в Vaiettu sota, Arator Oy, ISBN 952-9619-18-9, в Финляндии советские партизаны уничтожили около двухсот мирных жителей, в основном, женщин, детей и стариков.
Известность получило нападение советских партизан на хутор Лямсянкюля, в ходе которого партизаны согнали хуторян в деревянный дом и сожгли его.
В результате рейда погибли семь мирных жителей, включая двух детей шести и трёх лет от рода.
В деревне Лаанила в северной Финляндии 4 июля 1943г. советские партизаны обстреляли гостиницу и грузовик, в котором ехали мирные жители, в результате чего погибло более 10 человек.
Мирные жители Финляндии, убитые советскими партизанами
Вместо того, чтобы разыскивать и наказывать военных преступников из числа партизан, власти бывшего СССР открыто репрессируют тех, кто публикуют правду о злодеяниях партизан, как например, журналиста и краеведа Виктора Хурсика, который в своей книге «Кровь и пепел Дражно» описал имевшее место в 1943г. уничтожение белорусской деревни партизанским отрядом Израиля Лапидуса из бригады комбрига Иванова.
Партизаны напали на деревню и без разбору стреляли, резали и заживо сжигали мирных жителей.
Показания уцелевших Дражненцев автор подтверждает документами из Национального архива Республики Беларусь.
История о бесчинствах партизан в Дражно получила широкую огласку, когда в середине апреля 2008 года активисты Белорусского Добровольного Общества Защиты Памятников Истории и Культуры установили мемориальный крест в память о зверски уничтоженных мирных жителях этой деревни.
Крест простоял у ограды католического кладбища деревни Дражно всего несколько дней.
Политика Вячеслава Сивчика, священника Леонида Акаловича и журналиста Виктора Хурсика, которые участвовали в установке мемориального знака, осудили на 15 суток ареста.
Крест выкопали и отвезли на тракторе в соседнюю деревню Залужье.
Крест, поставленный в Дражно в память о жертвах партизан
Вот, что рассказывает один из свидетелей той резни:
«Выстрелы разбудили нас около четырёх утра 14 апреля 1943 года.
Мама кричала: «Дзеткі, гарым!»
Голые выскочили на двор, смотрим: все хаты горят, стрельба, крики…
Мы побежали спасаться на огород, а мама вернулась в дом, хотела что-то вынести.
Соломенная крыша хаты к тому времени уже пылала.
Я лежал, не двигался, долго не возвращалась мама.
Повернулся, а её человек десять, даже женщины, колют штыками, кричат: «Получай, сволочь фашистская!»
Видел, как ей перерезали горло.
Катя, сестра моя, вскочила, просила: «Не стреляйте!», достала комсомольский билет.
До войны она была пионервожатой, убеждённой коммунисткой.
Билет и партийное удостоверение отца во время оккупации зашила в пальто и носила с собой.
Но высокий партизан, в кожаных сапогах, обмундировании начал целиться в Катю.
Я закричал: «Дзядзечка, не забівайце маю сястру!»
Но раздался выстрел.
Пальто сестры вмиг набрякло кровью.
Она умерла на моих руках.
Я навсегда запомнил лицо убийцы.
Помню, как я отползал.
Смотрю, соседку Феклу Субцельную вместе с малюткой-дочкой три партизана живьём бросили в огонь.
Свою кроху тётка Фекла держала на руках.
Дальше, у дверей пылающей хаты, лежала старушка Гриневичиха, обгоревшая, в крови»…
Паспорт Валентины Шматко, убитой партизанами из отряда Лапидуса
Нелицеприятную историю, в которой партизаны предстают преступниками, Виктор Хурсик не считает журналистской сенсацией.
Да разве об этих фактах знаю только я?
В любой деревне вам расскажут шепотом, как партизаны грабили, расстреливали за одежду, еду или просто так, как кутили и насиловали.
Многие факты зафиксированы работниками особых отделов партизанских отрядов и бригад, хранятся в архивах.
Моя роль в этой истории - транслятор.
Я просто озвучил факты, которые достаточно хорошо известны.
Единственное, что выглядит сенсационно в нынешних условиях в Беларуси, - вопреки официальной точке зрения на партизанское движение, вдруг появился иной взгляд...
Но мы ещё очень далеки от того, чтобы поставить памятник безымянной крестьянке, у которой муж воевал на фронте, а партизаны грабили подворье.
Это в деревне Хозянинки Пуховичского района командир отряда Писарчик расстрелял мать и её малолетних детей за то, что истерзанная поборами женщина не выдержала...
Ещё дальше в России и Беларуси и даже в Украине – от того, чтобы назвать партизан-преступников преступниками и судить их за их преступления.
Из всех республик бывшего СССР справедливость робко пытается восторжествовать пока только в Прибалтике.
pozornayarossiya.blogspot.com
