Содержание
Книга «Шлем ужаса. Креатифф о Тесее и Минотавре» Пелевин В О
-
Книги
-
Художественная литература -
Нехудожественная литература -
Детская литература -
Литература на иностранных языках -
Путешествия. Хобби. Досуг -
Книги по искусству -
Биографии.
Мемуары. Публицистика
-
Комиксы. Манга. Графические романы -
Журналы -
Печать по требованию -
Книги с автографом -
Книги в подарок -
«Москва» рекомендует -
Авторы
•
Серии
•
Издательства
•
Жанр
-
-
Электронные книги
-
Русская классика -
Детективы -
Экономика -
Журналы -
Пособия -
История -
Политика -
Биографии и мемуары -
Публицистика
-
-
Aудиокниги
-
Электронные аудиокниги -
CD – диски
-
-
Коллекционные издания
-
Зарубежная проза и поэзия -
Русская проза и поэзия -
Детская литература -
История -
Искусство -
Энциклопедии -
Кулинария. Виноделие
-
Религия, теология -
Все тематики
-
-
Антикварные книги
-
Детская литература -
Собрания сочинений -
Искусство -
История России до 1917 года -
Художественная литература. Зарубежная
-
Художественная литература. Русская -
Все тематики -
Предварительный заказ -
Прием книг на комиссию
-
-
Подарки
-
Книги в подарок -
Авторские работы -
Бизнес-подарки -
Литературные подарки -
Миниатюрные издания -
Подарки детям -
Подарочные ручки -
Открытки -
Календари -
Все тематики подарков -
Подарочные сертификаты -
Подарочные наборы -
Идеи подарков
-
-
Канцтовары
-
Аксессуары делового человека -
Необычная канцелярия -
Бумажно-беловые принадлежности -
Письменные принадлежности -
Мелкоофисный товар -
Для художников
-
-
Услуги
-
Бонусная программа -
Подарочные сертификаты -
Доставка по всему миру -
Корпоративное обслуживание -
Vip-обслуживание -
Услуги антикварно-букинистического отдела -
Подбор и оформление подарков -
Изготовление эксклюзивных изданий -
Формирование семейной библиотеки
-
Виноделие
Зарубежная
Расширенный поиск
Пелевин В.
О.
Рекомендуем посмотреть
Пелевин В. О.
Transhumanism inc.
921 ₽
1 110 ₽ в магазине
Купить
Пелевин В. О.
Generation «П»
248 ₽
320 ₽ в магазине
Купить
Пелевин В. О.
Чапаев и Пустота
248 ₽
320 ₽ в магазине
Купить
Пелевин В.
О.
Generation «П»
365 ₽
440 ₽ в магазине
Купить
Пелевин В. О.
iPhuck 10
374 ₽
450 ₽ в магазине
Купить
Ерофеев В. В.
Москва — Петушки
382 ₽
470 ₽ в магазине
Купить
Довлатов С. Д.
Чемодан
382 ₽
470 ₽ в магазине
Купить
Довлатов С.
Д.
Компромисс
382 ₽
470 ₽ в магазине
Купить
Довлатов С. Д.
Зона
382 ₽
470 ₽ в магазине
Купить
Довлатов С. Д.
Заповедник
382 ₽
470 ₽ в магазине
Купить
Пелевин В.
KGBT+
949 ₽
949 ₽ в магазине
Купить
Сорокин В.
Г.
De feminis
672 ₽
810 ₽ в магазине
Купить
Водолазкин Е. Г.
Чагин
856 ₽
1 000 ₽ в магазине
Купить
Достоевский Ф. М.
Бесы
593 ₽
700 ₽ в магазине
Купить
Довлатов С. Д.
Заповедник
208 ₽
270 ₽ в магазине
Купить
Акунин Б.
Дорога в Китеж
880 ₽
1 060 ₽ в магазине
Купить
Булгаков М. А.
Белая гвардия
224 ₽
270 ₽ в магазине
Купить
Глуховский Д. А.
Рассказы о Родине
772 ₽
930 ₽ в магазине
Купить
Сальников А. Б.
Оккульттрегер
614 ₽
740 ₽ в магазине
Купить
Чехов А.
П.
Черный монах
208 ₽
250 ₽ в магазине
Купить
Загрузить еще
3 000 лет одиночества — Большой город
Осенью в издательстве «Эксмо» вышел новый, 12-й по счету роман Виктора Пелевина «KGBT+». Текст пародирует биографию известного стримера и включает в себя элементы мемуаров, селф-хелп-литературы по достижению успеха и сборника мемов. За несколько десятилетий творчества Виктор Пелевин стал мифической фигурой для российско_й читател_ьницы. Он почти никогда не дает интервью и не снимается для журналов, носит темную одежду и очки, а его эксцентричные тексты — еще одна причина, по которой фанат_ки писателя создают и распространяют о нем разные, порой абсурдистские, как и сами его произведения, слухи.
Если пытаться сопоставить биографию Пелевина и его тексты, можно многое понять про взаимосвязь жизни автора и его творчества. Через отчуждение и одиночество, боязнь славы, жизнь в быстроизменяющемся мире и другие темы, которые писатель поднимает в своем тексте, можно рассмотреть и фигуру самого Пелевина. Для «Большого Города» это сделал современный писатель Максим Сонин, автор книг «Двоица», «Обитель» и других. Сонин погрузился в фанатскую среду, изучил его интервью и написал колонку о том, как творчество Пелевина связано с его личностью.
писатель
«Видит сны. Он, — пишет в чате Юля. — Не тревожьте П. Сам зайдет, когда наступит время».
Она всегда называет Виктора Пелевина так, иногда только пишет «Маэстро», «V» или «Он» с большой буквы. Юля и сама будто героиня одного из его романов — она заходит в чат, посвященный его творчеству, каждый день, по именам знает многих участников, даже тех, кто скрывается под никами, подробно рассказывает им про свою жизнь.
Юле 30, она много употребляет, что, впрочем, не отличает ее от остальных участников чата. И конечно, она точно знает, какой из нескольких подписчиков — настоящий Пелевин. Его неприлично тегать, и к нему не принято обращаться напрямую.
Большинство разговоров в чате проходят так, как будто Маэстро где-то очень далеко, а не в паре кликов. Ничего необычного в этом нет — для фанато_к Пелевин — особенный писатель, заслуживающий особенного отношения.
В 2005 году у Пелевина вышел роман «Шлем ужаса: Креатифф о Тесее и Минотавре» написанный в формате интернет-чата:
[Organizm (-: ] Ариадна, ты здесь?
[Romeo-y-Cohiba] Кто это такая?
[Organizm (-: ] Та, кто начала эту нить. Кажется, это не интернет, а только выглядит как интернет. Отсюда никуда нельзя перейти.
Юля живет именно в таком чате — иногда в нем обсуждают искусство, иногда жизнь или ожидание нового романа Маэстро.
Безликие пользователи скидывают случайные музыкальные композиции и ссылки на «Википедию». Когда Свят, друг Юли и давний участник чата, делится ссылкой на статью об М-теории, настоящий Пелевин отвечает в тот же день: «Прекрасные линии, как и линии женского тела». Это не стандартное сообщение — настоящий Пелевин пишет в чат, может быть, раз в полгода. Его прошлые сообщения — краткие рассуждения об устройстве мира — Юля вспоминает до сих пор, а вечер, когда он их написал — 13 июня 2022 года, — воспринимает как личный праздник.
«Если нужен какой-то анализ [его сообщений], то, я думаю, достаточно перечитать тексты от этого персонажа, — объясняет мне Юля. — Если вы сопоставите их с личным мировоззрением того, с кем вы это противопоставляете, возможно, вы найдете какие-то интересные подсказки».
И это, несомненно, свойство самого настоящего Пелевина — писать так, что все читател_ьницы находят в текстах свои подсказки. Одни и те же произведения попадают точно в социально-политические взгляды очень разных людей.
У Пелевина есть постоянный голос, и этот голос совсем не всегда привлекателен для российских читател_ьниц. Он уделяет много времени описаниям гомосексуальных отношений, часто и длинно пишет про вполне реальные философские школы и практики, малоинтересные непрофессионалам. И тем не менее за 35 лет Пелевин превратился из юного инженера кафедры электрического транспорта МЭИ в писателя, которого читают по всей России. И читают независимо от рецензий, рекламы, экранизаций (их всего несколько) и почти полного отсутствия интервью с автором. Виктор Пелевин не появляется на публике, не раздает автографы. Решившие найти и снять его журналисты сталкиваются с закрытыми дверями и полным отсутствием интереса к общению. На редких фотографиях Пелевин в черных очках — ему не нравится видеть собственные глаза на фото.
Лишь одно полноценное интервью с Пелевиным есть на ютьюбе, и в нем хорошо видны все будущие признаки загадочности писателя. 1996 год.
Пелевину 34, он в черных очках неуверенно отвечает на вопросы профессора университета Айовы. Неуверенно, потому что видно: профессор очень хочет записать интервью с молодым писателем, но не до конца понимает, как его разговорить и как говорить на интересные ему темы.
«Как работает эта жестокая — мне кажется, она жестокая — сатира в современной России?» — спрашивает профессор про роман «Омон Ра», в котором описывается альтернативное будущее СССР и безумная космическая программа, в которой космонавтов отправляют на убой, чтобы поддерживать иллюзию господства в космосе.
«По какой-то причине, — отвечает Пелевин, — я ненавижу это слово. „Сатира“. Потому что в русском языке, в русской культуре у него очень негативные коннотации. Потому что за долгие годы коммунизма у нас было много так называемой сатиры, которой полагалось обличать [проблемы общества]».
Он спокоен и, что свойственно ему и в литературе, вступает в спор не с реальностью, а со словами, которые выбирает собеседник.
Профессору сложно, ему кажется, что если бы он говорил иначе, то молодой автор смог бы сказать гораздо больше. Но это не случайность — Пелевину с трудом дается общение, в котором нужно обсуждать что-то объективное, а не субъективное восприятие. Пелевин с трудом понимает, что люди имеют в виду, когда используют слова. А вот хорошо он понимает то, как все эти слова связаны между собой — он может использовать их, даже не до конца понимая их значение.
Пытаться понять мир через абстрактные логические построения свойственно и пелевинским персонажам — от Омона Кривомазова в «Омон Ра» (1991), который понимает мир через любовь к космосу, до бизнесмена Степы в «Числах» (2003), который с детства видит математические взаимосвязи между случайными событиями. Пелевин описывает трагичность такой жизни — главный герой одной из повестей книги «Ананасная вода для прекрасной дамы» (2010), Савелий Скотенков, постепенно сходит с ума, пытаясь придумывать наборы случайных слов, чтобы разговаривать с небесными птицами.
Главный герой романа «iPhuck 10» оказывается в полном одиночестве после того, как его талант обнаруживать закономерности используют для проворачивания финансовых махинаций.
Сам процесс поиска закономерности Пелевин тоже описывает подробно. В романе «S.N.U.F.F.» (2011) герой замечает, что если посмотреть на наступающую армию противника с неба, то она напоминает огромного спрута. Герой выделяет этот эффект через фильтры своей камеры и получает награду от начальства — ему удалось заметить то, что не заметили остальные журналисты. «Поразительно, — думает он, — такая конфигурация возникает каждую войну, и до сих пор никто ее не заметил и не продал».
Именно удивление от того, что его личные наблюдения оказываются неожиданными для других, наполняет все творчество Пелевина. «Generation П» (1999) рассказывает о молодом писателе Вавилене Татарском, который неожиданно получает деньги и признание, но теряет право на собственное лицо — теперь его образ используют в пропаганде на федеральных каналах.
Это же случается с Кешей в «Любви к трем Цукербринам» (2014) — он обретает славу и деньги, отдавая правящим элитам свой облик. Между этими двумя романами прошло 15 лет путинской России. Вавилен Татарский получает удовольствие от своей славы, если даже не до конца понимает ее причины. Кеша не только не получает удовольствие — он думает: как бы слава не раскрыла обществу его педофильские фантазии. Если для Вавилена известность — это симптом взлета, то для Кеши — главный страх. Но в обоих историях есть общее: ни Вавилен, ни Кеша не собирались становиться известным. Они оказались в мире, где к ним относятся иначе, чем ко всем остальным.
Расставание с частной жизнью — общий мотив в творчестве Пелевина. Его нет разве что в самых ранних произведениях. В «Числах» Степа узнает, что за ним следит ФСБ, и с ужасом слушает по радио песню, которую заказал ему любовник. В «Empire V» (2006) главный герой Рама окружен людьми, которые читают его мысли. В «t» (2008) граф Т обнаруживает, что не контролирует свою жизнь и сражается за то, чтобы иметь хоть какое-то пространство, которое он мог бы назвать своим.
Эта борьба за право на личное присутствует и в самых новых книгах Пелевина — в бесконечных частных яхтах из «Тайных видов на гору Фудзи» (2018) и «Искусства легких касаний» (2019) и в «банках», где живет элита будущего в «Transhumanism Inc.» (2021) и «KGBT+» (2022).
Фанат_ки Пелевина, собравшиеся в телеграм-чате, посвященном его творчеству (на самом деле в двух небольших чатах, возникших в результате внутрифандомных конфликтов) не трогают Маэстро по тем же причинам — они понимают, что общение с Пелевиным нарушает его личное пространство. И они отлично понимают, что Пелевин воспринимает это пространство совсем не так, как другие люди. В его личном пространстве нет места живым существам.
Живые люди пропадают из творчества Пелевина постепенно. В романах из 90-х почти все герои — живые и самостоятельные люди. Десяток космонавтов и инструкторов в «Омон Ра». Десяток перевоплощающихся людей-насекомых в «Жизни насекомых» (1993). Десяток криэйторов, бандитов и бизнесменов в «Generation П».
В «Священной книге оборотня» (2004), возможно, последней оптимистичной книге Пелевина (главная героиня в конце романа попадает в Нирвану), происходит первое серьезное расслоение персонажей — они делятся теперь на обычных людей и оборотней, сверхсуществ, понимающих мир гораздо лучше людей.
За следующие шесть лет Пелевин написал еще три романа о подобном расслоении: в «Empire V» — на обычных людей и вампиров, в «t» — на обычных людей и писателей, в «S.N.U.F.F.» — на орков и людей из элиты. И в это же время количество персонажей, равных по касте главному герою в романах, сокращается. Омон, Вавилен, Чапаев и Степа окружены коллегами, друзьями, партнер_ками. А Хули из «СКО» бесконечно одинока, пока не встречает похожего на нее оборотня. Рама из «Empire V» не обретает даже этого — его возлюбленная оказывается человеком другого класса. Герой «S.N.U.F.F.» Дамилола Карпов часто упоминает других «журналистов», но никогда с ними не общается. Его близкие — робот и орк, существа явно более низкого класса, чем он сам.
В следующих романах одиночество героев становится более гнетущим. В «Любви к трем Цукербринам» рассказчик по имени Киклоп и его главный герой Кеша живут в полной изоляции от человечества. У Киклопа она выбранная. У Кеши — вызванная устройством общества. Оба общаются только с предсказуемыми и неинтересными обычными людьми и трудноотличимыми от них компьютерными программами.
Все эти герои были у Пелевина раньше. В «Любви к трем Цукербринам» Кеша болтает с Анонимусом — плагином, выдающим конспирологические мудрости. В схожей сцене, написанной шестью годами раньше, граф Т говорит с призраком Владимира Соловьева. Но то, что было сном для Т, который в счастливые моменты окружен большой и любящей семьей, для Кеши и есть жизнь. У него нет собеседников ближе Анонимуса, и мысли всех этих собеседников он уже научился угадывать заранее. Они действуют по капиталистическим принципам — специально недоговаривают самое интересное, чтобы заставить пользователя платить за подписку.
Кеша за нее не платит — он и так уже давно все понял.
Идея одиночества человека в мире механизмов достигает апофеоза в «Смотрителе» (2015) — романе, в котором главный герой является единственным настоящим человеком. Все остальные — просто тени в его сознании, возникающие и исчезающие по его собственной воле.
«Смотритель» был сдержанно воспринят публикой и нежно — фанат_ками Маэстро, ведь Пелевина в России читают по двум причинам. Как автора, глубже других осознавшего российские 90-е, и как автора странных, очень одиноких книг про любовь.
«А что тебе понравилось?» — спрашивает в пелевинском чате пользователь с именем Высокопревосходительное Человеконенавистничество.
«Смотрители, СКО, — пользователь по имени Замкадыш перечисляет романы Пелевина. — Фудзи, Айфак, все новые) короче, я про любовь люблю)».
«Мы с тобой инверсивны в этом роде)», — отвечает Высокопревосходительное Человеконенавистничество.
«Как в анекдоте про Войну и мир), — пишет Замкадыш. — Мир читаю, войну пролистываю)».
Пелевин подходит очень разным читатель_ницам, потому что он не проводит в своем творчестве тех связей, которые читатель_ницы находят при чтении. Буш, Pink Floyd, Толстой, Украина, Том Круз, Иосиф Бродский, Грэйс Вандервол — Пелевин сыплет именами из внешних источников информации, но мнение высказывает только по поводу самих источников. Герои видят телевизоры, читают книги и слушают музыку, но сам автор никак не оценивает то, что видят герои. Ему нравится Pink Floyd? Неизвестно. Известно только, что он достаточно много знает об их творчестве, об обложках пластинок и о том, как говорят о группе фанат_ки. Все это подробно описано в романе «Омон Ра». Ему нравится Бродский? Может быть, но он, несомненно, знаком с его стихами (а также за стихами и романами всех значительных авторо_к, писавших на русском языке в истории). Пелевин не дает интервью, и это позволяет читатель_ницам предполагать, что у него обычные мнения: «люблю Pink Floyd», «не люблю Украину и Запад», «верю в конспирологию».
Есть ли в таких предположениях хоть толика правды? Может быть.
Почему писатель, когда-то учившийся (доучившийся и даже поработавший) на инженера, так много пишет о математическом отношении к реальности и об одиночестве, которое оно вызывает? Почему с годами в его романах становится все меньше живых людей, а те, кто остается, превращаются в простые и понятные механизмы? Почему в новом романе главный герой уже не идет к успеху, а рассказывает о том, как он к нему пришел?
Наверняка на эти вопросы есть множество ответов. Постоянные читател_ьницы знают, насколько четко Пелевин умел классифицировать источники информации в 90-е — тогда запас его культурных знаний можно было легко описать как «продвинутый интеллигентский». Толстой, Достоевский, Коэн, Пушкин, Андреев, Делоне, Бродский. Можно бесконечно анализировать влияние, которое оказала на него бабушка, по всей видимости, сыгравшая в его воспитании роль наставницы, объясняющей, что означают разные слова и концепции, которые Пелевин встречал в непонятном мире вокруг себя.
Наверняка можно найти момент ее смерти в его творчестве: возможно, именно к нему привязано постепенное разрушение мира людей и замена его новым, где человек — один, а остальные — лица на экранах.
Важно другое — эволюция Пелевина как автора прошла не мимо российских читател_ьниц, а вместе с ними. Мир в 90-е для многих россиян сложился в пелевинскую картинку: все, что казалось важным, обернулось старой газетной бумагой (именно этот образ фигурирует в раннем «Принце Госплана»), смешанными фантазиями нескольких душевнобольных (вокруг разговоров пациентов психиатрической лечебницы построен сюжет «Чапаева и Пустоты»), наркотическим трипом (так встречает богиню Иштар главный герой «Generation П») и случайным набором чисел (герой «Чисел» Степа успевает полностью разочароваться в найденных математических закономерностях и сразу же выбрать себе новые).
Это одиночество, одиночество 90-х — пока не пройденный этап. Это момент фундаментального изменения того, как огромное количество людей, живущих в России, воспринимали свою реальность.
И то, что они увидели за осколками прошлого, Пелевин описывает в своих романах уже почти 20 лет. С конца 90-х его романы перестали быть романами о том, что будет. Теперь это книги о том, что есть. Об одиночестве, из которого не помогает вырваться математика. О бесконечном строе голосов, лиц и организаций, пытающихся наполнить это одиночество каким-то новым смыслом. И о любви, чаще всего гомосексуальной, в которой человек может на время испытывать счастье. Даже в недавних романах остается эта отдушина: в «Лампе Мафусаила, или Крайней битве чекистов с масонами» (2016) трейдер Кримпай, писатель, сталкивающийся с постоянной гомофобией и цензурой со стороны государства, все же находит своего Сирила.
Популярность Пелевина грустно отражает нашу реальность. ***** в Украине, глобальное потепление, борьба с меньшинствами — все это лишь наносная эстетика на фоне бесконечного личного одиночества. Пока в этот мир не вернутся живые люди, пока россияне не начнут видеть мир именно так, как бесконечную череду жизней, он не изменится.
И не изменится Пелевин.
Скрытность не значит загадочность. Иногда черные очки — просто очки. И говорить о Пелевине как о человеке, написавшем десятки книг, ставших бестселлерами в России, просто необходимо.
«Можно не надо, — пишет Юля на мем с Пелевиным. — Это очень необычный человек, ему может не понравиться. Он больше за красивое, эстетичное».
«Ну там, я бы сказала, отчасти шедевральное. Ему, думаю, вообще по фигу», — отвечает Yu V.
Yu V кидает мем — фотографию Пелевина, анимированную при помощи искусственного интеллекта. Маэстро поет песню Моргенштерна (признан иноагентом Минюстом РФ) «Аристократ».
«Sorry), — отвечает Юля. — Не могу, совсем не вяжется».
«Я ненавижу нейросети», — пишет Высокопревосходительное Человеконенавистничество.
«Но Пелевин, конечно, очень красивый мужчина», — пишет Юля.
Другие статьи по темам
Сюжет
книгиВыход книгирецензия
Люди
виктор пелевинмаксим сонин
Бренды
эксмо
Project MUSE — Pelevin and Unfreedom: Poetics, Politics, Metaphysics by Sofya Khagi (review)
Reviewed by:
Pelevin and Unfreedom: Poetics, Politics, Metaphysics by Sofya Khagi
Sarah Gear
Пелевин и несвобода: Поэтика, политика, метафизика . By S ofya K hagi . Эванстон, Иллинойс: Издательство Северо-Западного университета. 2021. xi+284 стр. 39,95 долл. США; 36,50 фунтов стерлингов. ISBN 978-0-81014-302-9.
В своем подробном анализе литературного творчества Виктора Пелевина, от его рассказа «Отшельник и шесть пальцев» (1990) до его романа « iPhuck 10 » (2017), Софья Хаги исследует приемы и теоретические занятия писателя, который «любит думать» (стр. 216). Хаги убедительно доказывает, что Пелевин заслуживает научного внимания.
Читаете ли вы его в постсоветской России или на современном Западе, осуждающие наблюдения Пелевина о капитализме, потребительстве, технологиях и нашей вытекающей из этого несвободе актуальны для всех нас. Прекрасное введение Хаги показывает, как философские взгляды и взгляды Пелевина на современное общество основаны на теориях Жана Бодрийяра, Жана-Франсуа Лиотара, Герберта Маркузе и Мишеля Фуко, которые она обсуждает на протяжении всего исследования. В ее первых двух главах анализируется обвинительный акт Пелевина в его основополагающем Поколение P (1999), потребительства, развязанного в 1990-х Россия. В главе 1 тот же роман сопоставляется с другими произведениями-антиутопиями, проводя сравнения с «О дивный новый мир » Олдоса Хаксли, « 1984 » Джорджа Оруэлла и « Мы » Евгения Замятина, а в главе 2 тщательно исследуется то, что Хаги называет «языковой политикой» Пелевина (стр. 49): умышленное нарушение русского литературного языка с целью усиления его критики современного общества.
Используя рекламные слоганы главного героя Татарского в качестве ключевых примеров таких подрывных лингвистических приемов, Хаги доказывает, что это экспериментальное использование языка воплощает убеждения Пелевина о деградации современного общества. Остальные шесть глав основаны на проблемах, поднятых в Generation P для освещения связанных тем в обширной подборке более поздних работ Пелевина. Empire V (2006), по словам Хаги, занимается биополитикой и человечеством как товаром из биомассы, используемым вампирами; Шлем ужаса (2005) и Ананасовая вода для прекрасной дамы (2010) посвящены опасениям Пелевина по поводу дегуманизации, иллюстрируя его эсхатологические взгляды библейскими и апокалиптическими образами. В последних двух романах наиболее вероятным исходом является «энтропийный апокалипсис» (стр. 121). Глава 6 следует за исследованием и исчерпанием Пелевиным тропа альтернативной истории; прослеживание интертекстуальных ссылок на предшественников, таких как Борис и Аркадий Стругацкие и Достоевский, занимает главу 7.
Наконец, Хаги считает многогранное использование Пелевиным иронии в своих текстах, применимой как к его авторской персоне, так и к миру, который он изображает. Именно благодаря иронии, утверждает она, Пелевин успешно вносит щепотку надежды в свои преимущественно безнадежные тексты.
В более широком плане Хаги прослеживает дугу тематического развития Пелевина: от озабоченности советской идеологией до нового внимания к «глобальному техно-потребительству» (стр. 4), которое приходит на смену прежним после 1990-х годов. Она также отмечает, что солипсизм Пелевина, выраженный в его более ранних работах, в последнее время превратился в более широкое этическое отношение к другим. Она возражает тем критикам, которые обвиняют его в создании повторяющихся романов, указывая, что произведения Пелевина обращены к современному обществу и политике. Поэтому любой тематический застой отражает застой действительности, а не, как предполагают некоторые критики, презрение Пелевина к своим читателям. [End Page 314]
Пожалуй, наиболее заметное заявление Хаги касается Пелевина как современного Достоевского.
Рассматривая озабоченность обоих писателей современным обществом, их антизападные настроения, их ежовую озабоченность одной центральной идеей и стремление их персонажей к самосовершенствованию, Хаги демонстрирует сильные и убедительные параллели между Пелевиным и Достоевским. Это тщательное и наводящее на размышления изложение творчества Пелевина предоставляет богатый ресурс для академического прочтения его работ. В соответствии с принципом Пелевина Zeitgeist-y текстов, Хаги ставит жизненно важные и своевременные вопросы об истинной природе свободы во все более несвободном мире.
Сара Гир
Эксетерский университет
Ариадна, Тесей и Минотавр – книга о паре противоположностей – AnnaBookBel
Это был бы всего один обзор – пересказа Дженнифер Сэйнт истории Ариадны из греческих мифов. Но вот недавно Марина София опубликовала обзор на « Омон Ра 9» русского автора Виктора Пелевина.0008 , и я вспомнил, что у меня на полках стоит пересказ Пелевина о Тесее и Минотавре из серии «Мифы Канонгейта», и я помчался читать его тут же.
Эти две версии настолько различны – настоящее сочетание противоположностей стиля и подхода…
Ариадна Дженнифер Сэйнт
Тициан, Вакх и Ариадна История Ариадны помимо помощи Тесею перехитрить лабиринт, чтобы убить минотавра. Я имею в виду, я слышал о 9 Рихарде Штраусе.0007 Ариадна на Наксосе, , но никогда не ассоциировал это как с Ариадной, что, конечно же, так и есть. Если бы я знал, что картина Тициана справа от вас называется Вакх и Ариадна (как она использовалась на обложке альбома 1993 года God Shuffled His Feet манекенов для краш-тестов), это также было бы яснее. Поэтому я был рад узнать, что история Ариадны выходит за рамки лабиринта.
Дебютный роман Сейнт представляет собой феминистский пересказ, в котором Ариадна рассказывает свою собственную историю. Он начинается с того, что она объясняет, почему ее отец Минос, царь Крита, враждует с Афинами после того, как там был убит его сын.
Минос добивался от Афин не богатства или власти, а дани – семь афинских юношей и семь афинских девушек каждый год привозили через волны на Крит, чтобы утолить аппетит чудовища, грозившего разбиться вдребезги.
Лабиринт, ключ от которого был только у меня.
Лабиринт, в котором хранилось то, что было одновременно величайшим унижением и величайшим достоянием Миноса.
Мой брат Минотавр.
моя семья со стыдом, а вместо этого возвела нас в статую легенд. Существо, чьи меха заставят полы нашего дворца грохотать и трястись по мере того, как приближается время его ежегодного кормления, несмотря на то, что он погребен глубоко под землей в центре сумеречного лабиринта, настолько головокружительного, что любой, кто войдет, никогда не сможет найти дорогу назад. снова к дневному свету. Лабиринт был спроектирован Дедалом, ремесленником и инженером, которого, по сути, держал в плену Минос, на которого равнялась Ариадна. Заключенный внутри минотавр — ее сводный брат — результат проклятия Посейдона на ее мать Пасифаю, которая влюбилась в прекрасного быка в отместку за сделку, которую Минос не соблюдал. Астерион растет быстрее и сильнее человека, и вскоре его приходится заключить в лабиринт, Минос наслаждается своим «Минотавром», оружием, невольно подаренным ему Посейдоном.
Когда Ариадне исполняется восемнадцать, годичные корабли из Афин прибывают с данью. Тесей, принц Афин, является частью дани, предлагая себя, чтобы положить этому конец, но надеясь убить минотавра. Также прибыл Кинирас с Кипра, который должен жениться на Ариадне — политический союз, естественно. Однако, как только она видит Тесея, она поражена.
Холодная зелень его глаз. Как толчок от холодных вод, когда морское дно неожиданно уходит из-под ваших ног, и вы понимаете, что выплыли далеко за пределы своей глубины .
Следующий абзац резюмирует сюжет этой версии мифа об Ариадне – при желании пропустите: Достаточно сказать, что с ключом и ниткой, подаренными ей Дедалом, и оружием Тесея, принесенным ее сестрой. Федра, Тесей убивает минотавра, спасает другие дани и уносит духи Ариадны по течению, сказав Федре неправильное место встречи — его первое предательство. Его второе прибытие происходит на маленьком острове Наксос на обратном пути в Афины, где он и Ариадна останавливаются в коттедже, чтобы отпраздновать свой союз — но когда она просыпается, его уже нет — второе предательство.
В третьем предательстве Тесей рассказывает Миносу, как Ариадна была убита змеем, и обручается с Федрой, которая отправится в Афины, когда достигнет совершеннолетия. Ей удается выжить на острове какое-то время, пока не прибывает корабль с олимпийским богом Дионисом, который живет там во дворце, который маскируется под коттедж. Удивленный, увидев ее, он дружит с Ариадной, и они влюбляются друг в друга. Ариадна ведет буколическую жизнь на Наксосе, воспитывая множество детей с Дионисом, но жизнь не вся усыпана розами. Дионис, хотя он всегда возвращается, любит путешествовать, чтобы взращивать больше последователей, в том числе менад, которых он возвращает на остров. Ариадна не принимает участия в дионисийских обрядах, которые он и менады совершают в горах, но его олимпийский аппетит к большему признанию и последователям действительно вызывает раскол между ними, поскольку обряды становятся более экстремальными и кровавыми (это было известно как « sparagmos — подробнее здесь). Их отношения становятся еще более натянутыми, когда Ариадна узнает, что он экономил на правде о положении Федры, просто говоря, что она в безопасности вдали от Крита.
Сестры воссоединятся, но это не радостная встреча. Примирившись с Дионисом, который никогда не стареет, Ариадна в конечном итоге станет побочным ущербом в его войне с Персеем (у которого на щите голова Медузы). Конец сводки
Сэйнт изображает отношения между двумя сестрами очень хорошо. Изначально они старшая и младшая сестра, а Федра всегда хочет быть со своим старшим братом и сестрой. Позже у них сложные отношения после различных уровней предательства и экономии правды, которые упали на их пути из-за мужчин в их жизни. В руках святого Дионис представляет собой особенно интересный персонаж. Кстати, это Ди-о-ни-сус или Дион-и-сус? Я никогда не знал, какой? Но я отвлекся. Несмотря на то, что он бессмертен и все, что это значит, он искренне любит Ариадну и своих детей вместе с ней, что было своего рода неожиданностью. Тесей, возможно, предал Ариадну, но, возможно, бросив ее на Наксосе, он спас ее от брака с распутным Киниром, и жизнь с Дионисом всегда была интересной, даже если она редко покидала остров.
Это прямолинейный пересказ, объединяющий различные нити мифов, окружающих Ариадну, в одно связное повествование, рассказанное с женской точки зрения. Мне очень понравилось, и с нетерпением жду следующей книги автора — еще один пересказанный миф. (8.5/10)
Источник: Обзорная копия. Wildfire, апрель 2021 г., твердый переплет, 388 страниц. КУПИТЬ в Blackwell’s по моей партнерской ссылке.
Шлем ужаса Виктора Пелевина
Перевод Эндрю Бромфилда
Судя по всему, Пелевин — один из самых интригующих авторов России, прикрывающий свою сатиру атрибутами научной фантастики, и после первого знакомства я очень хочу прочитать его больше (у меня есть Омон Ра, и Глина). Пулемет у меня на полках). Хотя я был хардкорным читателем научной фантастики на протяжении многих лет, мне нравятся настройки научной фантастики для других историй (точно так же, как Red Dwarf был традиционным ситкомом, действие которого происходит на космическом корабле).
В Шлем Ужаса он делает это с мифом о Тесее и Минотавре в своем пересказе в рамках серии «Мифы Канонгейта», опубликованной в 2006 году на английском языке.
Роман Пелевина больше похож на сценарий, рассказанный полностью в диалогах. На самом деле действие происходит в компьютерном чате, но загадочном, где восемь персонажей оказываются в одинаковых комнатах с компьютером, и каждый через бронзовую дверь попадает в свою версию лабиринта. Более того, каждому из участников этого чата было присвоено в основном искаженное имя тем, кто ведет чат. Итак, у нас есть Monstradamus, IsoldA, Nutscracker, Organizm (-: , Sartrik, UGLI 666, Romeo-y-Cohiba (Cohiba — марка кубинских сигар 9).0045 ≡ пенис предположительно на сленге) и, наконец, Ариадна.
Начало «треда» чата:
Начато АРИАДНОЙ в xxx p.m. xxx xxx BC GMT
Я построю лабиринт, в котором смогу заблудиться вместе со всеми, кто попытается меня найти – кто это сказал и о чем?
🙂
Несколько участников начинают здороваться, интересуясь, кто/где Ариадна, видя, как она начала нить, а затем ушла… Organizm (-:, Ромео-и-Коиба и Щелкунчик разговаривают между собой, вскоре к ним присоединяются Монстрадамус, Ариадна, когда она просыпается, Изольда А и УГЛИ 666, у которого часто бывает благочестивый оборот речи.
Сартрик появляется лишь немного позже.0003
Ариадна начинает рассказывать им свой сон, в котором два гнома рассказывают ей о Звездочке, которая носит бронзовый шлем. Они как бы слушают сон Ариадны, ссорятся между собой и примерно через 100 страниц задаются вопросом, что находится под шлемом, который они характеризуют как «шлем ужаса», когда Organizm вводит Дарта Вейдера в уравнение:
.
Organizm (-:
В конце третьего эпизода Дарт Вейдер умирает, и это конец всех Звездных войн. Больше не может быть, потому что он Минотавр того мира, и этой черной кучи из хлама на голове у него шлем ужаса.Он думает о каждом из них: Люк Скайуокер, роботы, Чубакка и все такое прочее.Поэтому после его убийства не может быть никакого продолжения.Монстрадамус
Но Дарт Вейдер снимает шлем перед смертью. А под ним нормальная голова, только покрытая шрамами.Organizm (-:
Да, но это всего лишь фантазия, в конце концов.
Это заставило меня рассмеяться и заново взглянуть на Дарта Вейдера! В любом случае, дальше все становится сложнее, запутаннее, еще Матрица — как мы понимаем, что лабиринт также является метафорой их собственного мозга и что они — дань уважения минотавру. Основной миф смутно продолжается под чатом, поскольку они задаются вопросом, где Тесей, когда он вам нужен. Эта игра -роман напомнил мне братьев Стругацких, с которыми я впервые столкнулась в начале этого года в Понедельник Начинается в субботу из 1964 года (также переведено Бромфилдом), но обновлено в соответствии с духом времени 21 века.
Анализ этого романа в Википедии показывает, что Пелевин придал истории буддийскую направленность, перевешивая более христианские взгляды некоторых персонажей, но я не имею права это комментировать.
Мне нравилось вычленять нити оригинального мифа, смеяться над шутками и подшучиваниями (помните, что это было еще до того, как шутки стали противными) и Твин Пикс — качество, похожее на сны Ариадны.