Большой шлем андреев отзывы: Отзывы о книге «Большой шлем», рецензии на книгу Леонида Андреева, рейтинг в библиотеке ЛитРес

Книга Большой шлем читать онлайн Леонид Андреев

Книги→
Классика →
Леонид Андреев →
Большой шлем

Select
rating
Дать оценку 1/5Дать оценку 2/5Дать оценку 3/5Дать оценку 4/5Дать оценку 5/5

Изменить размер шрифта

—

+

Леонид Николаевич Андреев | МУК «Городская Централизованная Библиотека»

Тип календаря

Биография писателя

Леонид Николаевич Андреев (1871-1919). Писатель, драматург. 140 лет со дня рождения.

Окончил юридический факультет Московского университета (1897). Несколько лет практиковал как адвокат. Начал печататься как фельетонист в 1895. Его раннее творчество выражало демократические настроения, развивалось в русле критического реализма: «Бергамот и Гараська» (1898), «Большой шлем» (1899). Настоящая слава пришла к Андрееву после издания в 1901 его рассказа «Жили-были» в журнале «Жизнь». Потом были «Город» (1902), «Призраки» (1904). В начале 1900-х сблизился с М. Горьким (1868—1936), который ввёл его в литературный кружок Н.Д. Телешова (1867—1957) «Среда». Кружок объединял писателей-реалистов преимущественно радикальных политических взглядов. Однако Андреев менее всего мыслил себя как политического борца, свою революционность ощущал скорее как некий метафизический бунт, вовсе не связанный с политикой. Увлёкшись в юности философией А. Шопенгауэра (1788—1860), ещё тогда обрёл некоторую нервность, пессимизм, переменчивую «контрастность» натуры, как отмечали иные мемуаристы. Это не могло не сказаться на его характере, да и на здоровье тоже. В юности он дважды покушался на самоубийство, что в конечном счёте привело к хронической сердечной недостаточности. В его творчестве проявляется углублённый психологизм, усиливается накал духовных коллизий. В 1900-е Андреев примыкает к группе писателей, связанных с петербургским книгоиздательским товариществом «Знания» (1898— 1913). Его организовали деятели Комитета грамотности с культурно- просветительскими целями. В рассказах этого периода («В тумане», «Бездна», «Мысль» — все 1902), повести «Жизнь Василия Фивейского» (1904) уже проявились скепсис, неверие в разум человека, в возможность социального переустройства жизни. Возникает роковой разлад духа и плоти, мысли и безумия, веры и неверия, красоты и безобразия и так далее. В 1902 писатель становится редактором «Курьера». В том же году вынужден был дать полиции подписку о невыезде из-за своей связи с революционно настроенным студенчеством. И одновременно, благодаря помощи Максима Горького, большим тиражом выпущен первый том сочинений Андреева. В 1905 он приветствовал первую русскую революцию. Укрывал у себя дома скрывавшихся членов РСДРП. Андреев становится «выразителем духа времени», представляя его читающей публике в несколько упрощённом, доступном для понимания виде. Это и сделало его одним из самых читаемых прозаиков начала XX века. Он сознательно сгущает краски, гиперболизирует «страшное» в жизни, подчёркивая отсутствие противоположного полюса. Особенно характерна в этом смысле драма «К звёздам» (1905), где человек представлен пылинкой в бесконечности космоса. Спектакль в театре В.Ф. Комиссаржевской «Жизнь человека» (1906) стал событием года. Символом человеческой несвободы выступал Некто в сером. Мотив отчуждения личности, распад её доминирует в пьесах «Царь Голод» (1907), «Анфиса»(1909), «Екатерина Ивановна» (1912), «Тот, кто получает пощёчины» (1916) и других. Так в годы реакции выразилось разочарование писателя в самой революции. Октябрьскую 1917 не принял. Но это не помешало ему остаться одним из ярких представителей Серебряного века русской литературы.

«Это прославленный рюкзак из трубок и турбин»: Дэйв Эггерс о реактивных ранцах и загадке одиночного полета | Дэйв Эггерс

У нас есть реактивные ранцы, и нам все равно. Австралиец по имени Дэвид Мейман изобрел действующий реактивный ранец и облетел на нем весь мир — один раз в тени Статуи Свободы — но мало кто знает его имя. Его реактивные ранцы можно купить, но никто не требует их. На протяжении десятилетий люди говорили, что хотят реактивные ранцы, и тысячи лет мы говорили, что хотим летать, но действительно ли мы это делаем? Искать. Небо пусто.

Авиакомпании борются с нехваткой пилотов, и это обещает стать еще хуже. Недавнее исследование показало, что к 2025 году во всем мире нехватка коммерческих пилотов может составить 34 000 человек. С меньшими самолетами тенденции аналогичны. Дельтапланеризм практически исчез. Производители сверхлегких самолетов едва держатся на плаву. (Один производитель, Air Création, в прошлом году продал в США только один автомобиль.) С каждым последующим годом у нас становится больше пассажиров и меньше пилотов. Между тем, одна из самых желанных форм полета — реактивные ранцы — существует, но Мейман не может привлечь чье-либо внимание.

«Несколько лет назад я летал вокруг гавани Сиднея, — говорит он мне. «Я до сих пор помню, как пролетел достаточно близко, чтобы увидеть бегунов и людей, гуляющих по ботанической зоне, и некоторые из них не подняли головы. Реактивный ранец громкий, поэтому я обещаю вам, что они меня услышали. Но вот я летел на реактивном ранце, и они не подняли головы».

Дэйв Эггерс пробует реактивный ранец Дэвида Меймана. Фотография: Бобби Янси

Когда мне исполнилось 40 лет, я начал экспериментировать с любым видом полета, каким только мог – на вертолетах, сверхлегких самолетах, планерах, дельтапланах. Это был не столько кризис среднего возраста, сколько то, что у меня наконец появилось или появилось время, чтобы делать то, что я давно хотел сделать. Так что я пробовал летать на параплане, прыгать с парашютом. Однажды я остановился у придорожной взлетно-посадочной полосы в винодельческой стране Калифорнии, где предлагались полеты на бипланах времен Первой мировой войны. В тот день у них не было бипланов, но был бомбардировщик времен Второй мировой войны B-17G под названием «Сентиментальное путешествие», заправленный бензином, так что я отправился на нем. Внутри самолет выглядел как старая алюминиевая лодка; он был грубым и бугристым, но летел ровно и гудел, как «кадиллак». Мы летели над зелеными и каштановыми холмами в течение 20 минут, небо было белым, как замерзшее озеро, и это было похоже на хорошее использование воскресенья.

Поскольку я понятия не имею, что делаю, и я не силен в математике, в чтении моделей ветра, в проверке циферблатов и датчиков, я проделал все это как пассажир, а не как пилот. Я никогда не буду пилотом. Я знаю это. Пилоты должны быть организованными и методичными, а я этим не занимаюсь.

Но общение с этими пилотами дало мне глубокую признательность тем, кто продолжает двигаться вперед – экспериментировать и радоваться в полете. Мое уважение к пилотам безгранично, и последние 10 лет моим основным учителем был франко-канадец по имени Майкл Глобенски, который обучает полетам на сверхлегких трайках в Петалуме, Калифорния. Раньше он преподавал дельтапланеризм, но этот бизнес умер, сказал он. Пятнадцать лет назад студенты исчезли. Однако какое-то время у него все еще были сверхлегкие клиенты — те, кто хотел летать в качестве пассажиров, а также некоторые студенты. Но работы резко поубавилось. В прошлый раз, когда я видел его, у него вообще не было учеников.

Мейман был подростком, когда пилот реактивного ранца пролетел над Олимпийскими играми 1984 года. Образ не покидал его. Он научился летать раньше, чем научился водить машину

Тем не менее время от времени мы взлетаем. Сверхлегкий трайк, на котором мы летаем, немного похож на двухместный мотоцикл с огромным крылом для дельтаплана, прикрепленным сверху. Ультралайт незащищен от непогоды – нет кокпита; пилот и пассажир незащищены — поэтому мы носим тулупы, каски и плотные перчатки. Глобенски выкатывается на взлетно-посадочную полосу, ожидая, пока мимо пройдут маленькие «Цессны» и турбовинтовые самолеты, а затем наступает наша очередь. Сверхлегкий быстро разгоняется, приводимый в движение пропеллером в задней части, и через 90 метров Глобенский плавно толкает крыло наружу, и мы в воздухе. Взлет почти вертикальный, как у воздушного змея, поднявшегося вверх внезапным порывом ветра.

Подпишитесь на наш информационный бюллетень Inside Saturday, чтобы получить эксклюзивный закулисный взгляд на создание самых важных статей журнала, а также список наших еженедельных событий. это потустороннее, совершенно не похожее на сидение в любом другом самолете. Вокруг ветер и солнце, и ничто не стоит между нами, облаками и птицами, когда мы летим над шоссе, над фермами Петалумы и к Тихому океану. Глобенски любит прижиматься к побережью над Пойнт-Рейес, а прибой внизу подобен рассыпанному сахару. В наших шлемах есть микрофоны, и раз в 10 минут кто-то из нас что-то говорит, но обычно это просто мы в небе, молча, если не считать случайной песни Джона Денвера. Эта песня почти всегда звучит как Rocky Mountain High. Иногда мне хочется спросить Глобенски, можем ли мы обойтись без «Высоких скал» Джона Денвера — особенно учитывая, что этот конкретный певец и автор песен погиб, управляя экспериментальным самолетом к югу от нас, в Монтерее, — но у меня не хватает духу. Он действительно любит эту песню.

Я думаю о Глобенски, ожидая на парковке супермаркета Ralphs в Мурпарке, засушливом сельскохозяйственном городке в южной Калифорнии. На этой стоянке нам сказали встретиться Мейман и Борис Джарри, владельцы Jetpack Aviation. Я записался на утреннюю тренировку с реактивным ранцем, на которой я буду носить и управлять их реактивным ранцем (JB10) с, как я полагаю, несколькими десятками других студентов.

Но пока я жду на стоянке, я встречаю еще только четырех человек — две пары — которые пришли на тренировку. Во-первых, это Уильям Вессон и Бобби Янси, крепкие мужчины в возрасте 40 лет, проехавшие 2000 миль из Оксфорда, штат Алабама. Они подъезжают ко мне на арендованном седане. — Реактивный ранец? они спрашивают. Я киваю, они паркуются, и мы ждем. Вессон — пилот, который летал практически на всем — на самолетах, автожирах, вертолетах. Сейчас он работает на местную энергетическую компанию, летает на вертолетах по региону, проверяя, не оборваны ли линии. Янси — его лучший друг, с которым он путешествует.

Другая пара — Джесси и Мишель. Кривая и в очках с красной оправой, Мишель здесь, чтобы поддержать Джесси, двойника Колина Фаррелла, который много лет работал с Мейманом и Джарри в качестве воздушного видеооператора. Именно он снял кадры, на которых Мейман летает вокруг Статуи Свободы и гавани Сиднея. Из-за того, что он говорит «Скопируйте это» вместо «Да», Джесси, как и я, интересуется полетом, находится рядом с полетом — всегда пассажир, а не пилот. Он всегда хотел полетать на реактивном ранце, но у него никогда не было возможности.

Дэвид Мейман летит в ОАЭ. Фотография: Андреас Лангрейтер/Limex Images

Наконец, черный пикап с грохотом въезжает на стоянку, и из него выпрыгивает высокий атлетичный француз. Это Джарри. У него яркие глаза и борода, и он всегда в восторге от своей работы. Я предположил, что он хотел встретиться в супермаркете, потому что трудно было найти тренировочный центр реактивных ранцев или, что еще лучше, его местонахождение было совершенно секретным. Но нет. Джарри говорит нам зайти в Ralphs, взять все, что мы хотим на обед, положить это в его тележку, а он заплатит за это и принесет это в тренировочный центр. Итак, наше первое впечатление от программы обучения Jetpack Aviation – это высокий француз, мчащийся по супермаркету, толкая тележку для покупок.

После того, как он упаковывает нашу еду в грузовик, мы садимся в свои машины и следуем за ним, проезжая через плоские поля Мурпарка с фруктами и овощами, белые брызги разбрызгивателей прорезают ряды зелени и аквамарина. Мы проходим мимо сборщиков в широких соломенных шляпах, собирающих клубнику и дыни, а затем поднимаемся по пыльным дорогам через холмы с лимонными и фиговыми деревьями, мимо эвкалиптовых ветрозащитных полос и, наконец, на густую ферму авокадо, где на высоте около 800 футов над уровнем моря находится реактивный ранец. Расположен авиационный комплекс.

Это скромная установка. Проделана поляна в два акра, отделенная от остальной части фермы белым деревянным забором. Внутри примерно круглой поляны есть штабеля дров и листового металла, старый трактор и несколько алюминиевых хозяйственных построек. Джарри говорит нам, что фермер, владеющий землей, сам бывший пилот и живет в доме на вершине хребта. «Он не возражает против шума», — говорит Джарри, щурясь на испанский колониальный стиль высоко над головой.

В центре комплекса находится тестовая платформа реактивного ранца, бетонный прямоугольник размером примерно с баскетбольную площадку. Мы, студенты, бродим несколько минут, прежде чем находим реактивный ранец, подвешенный, как музейный экспонат, в грузовом контейнере. Реактивный ранец — красивый и простой объект. Он имеет два специально модифицированных турбореактивных двигателя, большой топливный бак и две поручни — правая содержит дроссельную заслонку, а левая — рыскание. Конечно, в реактивном ранце есть компьютеризированные элементы, но по большей части это простая для понимания машина. Он выглядит именно так, как должен выглядеть реактивный ранец, и ни место, ни вес не тратятся впустую. Он имеет два турбореактивных двигателя с общей максимальной тягой 375 фунтов. Его запас топлива составляет 9.5 галлонов. Сухой реактивный ранец весит 83 фунта.

Машина и весь комплекс, на самом деле, совершенно негламурны и сразу же напоминают мне НАСА — еще одно крайне негламурное место, построенное и обслуживаемое серьезными людьми, которым наплевать на внешний вид. Объекты НАСА на мысе Канаверал, расположенные среди болот и кустарников Флориды, функционируют без суеты. Бюджет на благоустройство оказался нулевым. Когда я наблюдал за последним полетом космического челнока, меня на каждом шагу поражало отсутствие внимания к чему-либо, не имеющему отношения к поставленной задаче — созданию новых летающих вещей.

В Мурпарке мы сидим в маленьком импровизированном ангаре, где по большому телевизору транслируются кадры, на которых Джарри и Меймен летают на различных реактивных ранцах. Видео показывает их полеты в южной Калифорнии, в Нью-Йорке, на старте гонки Формулы-1 в Монако. Время от времени короткий отрывок из «Шаровой молнии», фильма о Джеймсе Бонде, в котором впервые был показан пояс с ракетами, вставлен для комического облегчения. Джарри говорит нам, что Мейман занят разговором с инвесторами, поэтому он будет заниматься основными инструкциями. С сильным французским акцентом он рассказывает о газе и рыскании, безопасности и бедствиях, и после 15 минут на доске мы, по-видимому, готовы надеть снаряжение. Я совсем не готов, но это не имеет значения. Я решил, что не пойду первым.

Первый предмет одежды — огнестойкое длинное нижнее белье. Затем пара толстых шерстяных носков. Затем пара серебряных штанов, легких, но огнестойких. Потом еще пара толстых шерстяных носков. Потом комбинезон. Шлем. Огнестойкие перчатки. И, наконец, пара тяжелых кожаных ботинок, которые помогут нам не обжечься. (Подробнее об этом позже.)

Поскольку Вессон — обученный пилот, мы решаем, что он пойдет первым. Он поднимается по трем ступенькам со стальной решеткой и проскальзывает в реактивный ранец, который висит на шкиве в центре асфальта. Пока Джарри привязывает его, появляется Мейман. Это подтянутый мужчина лет 50, лысый и голубоглазый, с длинными конечностями и тихим голосом. Он встречает нас всех рукопожатиями и приветствиями, а затем идет за канистрой керосина из одного из грузовых контейнеров.

Когда он возвращается и начинает заливать топливо в реактивный ранец, только тогда он понимает, насколько рискованным это кажется, и почему реактивные ранцы медленно разрабатываются и внедряются. Хотя каждый день мы заправляем баки наших автомобилей легковоспламеняющимся бензином, между нашей хрупкой плотью и этим взрывоопасным топливом существует — или мы притворяемся, что существует — комфортное расстояние. Но ношение этого топлива на спине, в прославленном рюкзаке из трубок и турбин, приносит домой реальность двигателя внутреннего сгорания. Одно лишь наблюдение за тем, как керосин заливают в рюкзак в нескольких дюймах от лица Вессона, вызывает тревогу. Но тем не менее, это лучшая технология, которая у нас есть, и Мэйману понадобилось 15 лет и десятки неудачных итераций, чтобы добиться этого.

Уильям Суитор на церемонии открытия Олимпийских игр 1984 года в Лос-Анджелесе. Фотография: Getty Images

Не то чтобы он был первым. Первым зарегистрированным человеком, запатентовавшим идею реактивного ранца — или в данном случае ракетного ранца, — был Александр Андреев, русский инженер, который представил солдатам, использующим это устройство, прыгать через стены и траншеи. Он так и не построил свой ракетный ранец, но нацисты позаимствовали идею для своей программы Himmelsstürmer (небесный штурмовик), которая, как они надеялись, даст нацистам сверхчеловеческую способность прыгать. Война закончилась, слава богу, раньше, чем это произошло, но идея сохранилась в умах инженеров и изобретателей. Не было до 1961, однако, что Bell Aerosystems разработала Bell Rocket Belt, простой двухреактивный ранец, который мог поднять владельца вверх за 21 секунду, используя перекись водорода в качестве топлива. Вариант этой технологии использовался на Олимпийских играх 1984 года в Лос-Анджелесе, когда пилот Билл Суитор пролетел над церемонией открытия.

Сотни миллионов людей наблюдали за этой демонстрацией, и нельзя было винить человеческую расу в предположении, что повседневный реактивный ранец не за горами. Мейман был подростком, когда увидел, как Суитор парит над лос-анджелесским Колизеем, и этот образ не покидал его. Он вырос в Сиднее, Австралия, и научился летать до того, как научился водить машину; он получил лицензию пилота, когда ему было 16. Он поступил в колледж и стал серийным предпринимателем, в конце концов создал и продал компанию, похожую на Yelp, и, получив неожиданную удачу, переехал в Калифорнию, чтобы осуществить свою мечту и создать собственный реактивный ранец. Начиная с 2005 года он работал с инженерами промышленного парка в Ван-Найсе, создавая и тестируя грубые варианты технологии. И хотя он тренировался у Билла Суитора — того самого человека, который вдохновил его на Олимпиаде-84, — все это время был только один пилот-испытатель для всех этих вариантов реактивного ранца. Это был сам Дэвид Мейман.

С ранними воплощениями стаи, использующими 12 двигателей, а затем четыре, он регулярно натыкался на здания (и кактусы) вокруг индустриального парка Ван-Найс. Во время неудачной недели испытательных полетов в Австралии однажды он разбился на ферме в Сиднее и был госпитализирован с сильными ожогами бедер. Поскольку на следующий день он планировал пролететь над гаванью Сиднея, он выписался из больницы и ненадолго пролетел над гаванью, прежде чем снова разбиться, на этот раз в выпивке. Последовали дополнительные исследования и разработки, и, наконец, Мейман остановился на двухструйной конструкции, представленной в JB9.и JB10. С этой версией — версией, которую мы тестируем сегодня — серьезных аварий не было.

Однако важно отметить, что Мейман и Джарри летают на своих реактивных ранцах почти исключительно над водой — они еще не придумали, как носить и реактивный ранец, и парашют.

Вот почему сегодня мы летим на тросе. И почему мы летаем не более чем на 4 фута от земли. Это достаточно? Я сижу на краю взлетно-посадочной полосы, наблюдаю, как Вессон готовится, и мне интересно, будет ли этот опыт — полет на высоте 4 фута над бетоном — чем-то похожим на настоящий полет. Хотя мне нравился каждый полет, который я совершал на всех кораблях, с которыми я экспериментировал, я всегда возвращаюсь к одному опыту, который наиболее близок к чистому полету, к настоящему ощущению невесомости. Это было на золотом холме с травой, похожей на мохер, на центральном побережье Калифорнии, где мужчина лет шестидесяти учил меня летать на дельтаплане. Сначала мы собрали это приспособление, все в нем было примитивно и неуклюже — беспорядок из шестов, болтов и веревок — и, наконец, я стоял на вершине холма, готовый сбежать и спрыгнуть. В этом и заключалась суть — бежать и, в тот момент, когда парус надо мной поймал слабейший ветер, прыгать и плыть остаток пути. В тот день я проделывал это дюжину раз, ближе к вечеру, ни разу не пролетев больше 100 футов. Я ловлю себя на мысли, что каждый день думаю об этой невесомости, о тишине и простоте подвешивания под парусиновым крылом, о шелесте мохеровой горки под ногами.

Но я отвлекся. Сейчас я сижу в пластиковом кресле рядом с асфальтом и смотрю Вессон. Он стоит на ступенях, покрытых стальной решеткой, в таком тесном шлеме, что его щеки стали частью его носа, а глаза уткнулись в глубокие уголки лица. По сигналу Джарри Вессон активирует реактивные двигатели, и они воют, как приближающийся миномет. Запах горящего реактивного топлива и трехмерное тепло. Янси и я сидим у внешней ограды комплекса, в бледной тени эвкалиптов, и это точно так же, как стоять за самолетом, который взлетает на взлетно-посадочной полосе. Чего никто не должен делать. 900:03 Дэвид Мейман и Борис Джарри участвуют в гонках на реактивных ранцах JB10 в Калифорнии. Фотография: Jetpack Aviation

Тем временем Джарри стоит перед Вессоном, направляя его жестами и движениями головы, пока он держит курс вверх и вниз, влево и вправо. Хотя Вессон управляет форсунками с помощью газа и рыскания, его взгляд не отрывается от Джарри — он застыл, как потрепанный боксер, считающий до 10 стоя. Он осторожно движется по асфальту, не поднимаясь выше 4 футов, а затем, слишком рано, все кончено. И в этом трагедия технологии реактивных ранцев. Они не могут держать достаточно топлива более чем на восемь минут полета — и даже это верхний предел. Керосин тяжел, быстро горит, и человек не может унести столько. Батарея была бы намного лучше, но они намного тяжелее — по крайней мере, на данный момент. Когда-нибудь кто-нибудь изобретет легкий и энергоэффективный аккумулятор, который будет работать лучше керосина, но пока вы можете использовать только то, что можете унести, и это немного.

После того, как Вессон выбрался из реактивного ранца, он рухнул на пластиковый стул рядом с Янси, его лицо стало ярко-розовым, а конечности обмякли. Он летал практически на всех типах самолетов и вертолетов, но «это, — говорит он, — самое сложное, что я когда-либо делал».

Вот почему я позволил Джесси идти дальше.

Джесси отлично справляется, летая вверх и вниз с хорошей командой, но затем он делает то, чего я не знал, что мы не должны были делать: он приземляется на взлетно-посадочную полосу. Приземление на взлетно-посадочную полосу — это то, что обычно делают самолеты — на самом деле, они обычно приземляются именно там, — но с реактивным ранцем происходит что-то неприятное, когда пилот приземляется на бетон. Реактивные турбины на спине пилота выбрасывают на землю выхлопные газы с температурой 800 градусов, и этому теплу некуда деваться, кроме как наружу, распространяясь по асфальту, как радиус бомбы. Когда Джесси стоял или приземлялся на ступени, выхлопные газы могли проходить вниз через решетчатые ступени и рассеиваться внизу. Но стоя на бетоне, когда выхлоп мгновенно распространяется в сторону его ботинок, он атакует его ноги, его икры. Джарри и Мейман бросаются в бой. С помощью своего пульта Мейман выключает турбины, а Джарри приносит ванну с водой. Одним отработанным движением он направляет туда ноги Джесси, ботинки и все остальное. Пар из ванны не идет, но все же урок усвоен. Не приземляйтесь на взлетно-посадочную полосу с работающими двигателями.

Когда подходит моя очередь, я поднимаюсь по ступеням со стальной решеткой и проскальзываю боком в реактивный ранец, свисающий со шкива. Пока он подвешен к шкиву, я чувствую его вес, но когда Джарри опускает его мне на спину, нагрузка становится значительной. Рюкзак спроектирован таким образом, что вес хорошо распределяется и управляется, но 90 фунтов — сухой вес плюс топливо — это не шутки. Надо сказать, что инженеры Mayman проделали замечательную работу с балансом и интуитивностью управления. Мгновенно, это кажется правильным, все это.

То есть до пряжек и лямок. Есть много пряжек и ремней, и они подходят точно так же, как комплект для прыжков с парашютом, с упором на пах. Прежде чем я успеваю что-то сказать о поясе, Джарри объясняет дроссель, который находится в моей правой руке и дает реактивным турбинам больше или меньше топлива. Орган управления в моей левой руке — это рыскание, направляющее реактивный выхлоп влево или вправо. В поручнях установлено несколько фонарей и датчиков, но на сегодня я получу всю информацию от Джарри. Как до меня Вессон и Джесси, мои щеки прижаты к носу, и я смотрю на Джарри, ожидая любой микроинструкции, которая поможет мне не умереть.

Эггерс взлетает в долине Сан-Фернандо в Калифорнии. Фотография: Бобби Янси

Мейман наполняет рюкзак керосином и отступает на обочину асфальта с пультом дистанционного управления в руке. Джарри спрашивает, готов ли я. Я говорю ему, что готов. Форсунки загораются. Звук похож на ураган пятой категории, проходящий через водосточную трубу. Джарри крутит невидимый дроссель, а я имитирую его движения настоящим дросселем. Звук становится громче. Он сильнее поворачивает свой невидимый дроссель, и я поворачиваю свой. Теперь звук достигает лихорадочной высоты, и я чувствую толчок вниз по икрам сзади. Я чуть-чуть шагаю вперед и сцепляю ноги вместе. (Вот почему у тех, кто носит реактивный ранец, ноги жесткие, как у игрушечных солдатиков — любое отклонение быстро наказывается реактивным выхлопом под углом 800 градусов.) Джарри изображает больше газа, я даю больше газа и медленно покидаю землю. Это не что иное, как невесомость. Вместо этого я чувствую каждый свой фунт, чувствую, сколько тяги нужно, чтобы заставить меня и эту машину левитировать.

Джарри говорит мне идти выше. Одна нога, потом две, потом три. Пока воют реактивные самолеты и горит керосин, я парю, думая, что это поразительное количество шума и проблем, чтобы парить в 36 дюймах от земли. В отличие от самых чистых видов полета, которые используют ветер и осваивают парение, это всего лишь грубая сила. Это разрывает пространство с жаром и шумом. И это тоже очень сложно. Особенно, когда Джарри просит меня ходить налево и направо.

Повороты влево и вправо требуют манипулирования рысканьем — рукояткой в ​​моей левой руке, которая перемещает направление выхлопа струи. Само по себе это было бы достаточно легко. Но я должен делать это, постоянно поддерживая газ, чтобы не приземлиться на асфальт, как это сделал Джесси. Держать газ ровно, регулируя рыскание, все время держа ноги напряженными и глядя в восторженные глаза Джарри, нелегко. Это требует уровня концентрации всего ума, всего тела, который я бы сравнил с серфингом на больших волнах. (Я никогда не занимался серфингом на больших волнах. )

Продолжительность полета слишком мала, а уровень сложности слишком велик. Но то же самое было и с братьями Райт

А еще есть движение вперед и назад. Это совсем другая и гораздо более сложная задача. Чтобы идти вперед, пилоту приходится двигать весь аппарат. Представьте себе тренажер для трицепсов в тренажерном зале. Мне приходится отклонять реактивный ранец — все, что у меня на спине, — от тела. Делая наоборот, подтягивая рукоятки так, чтобы мои руки приблизились к плечам, я поворачиваю форсунки к лодыжкам, отбрасывая меня назад. Поскольку я ничего не знаю ни о чем, я не буду комментировать мудрость этой инженерии; Я только скажу, что мне это не нравится, и я хотел бы, чтобы это было больше похоже на газ и рыскание — более автоматизированное, более отзывчивое и с меньшей вероятностью обжечь (вспомните паяльную лампу на масле) кожу с моих икр и лодыжек.

После каждого испытательного полета я спускаюсь со ступенек, снимаю шлем и сажусь с Вессоном и Янси, напуганный и измученный. Если это самый сложный вид полета, который когда-либо делал Вессон, то я полагаю, что готов управлять вертолетом. Пока мы наблюдаем, как Джесси становится немного лучше, а солнце опускается за линию деревьев, мы говорим о том, что мы могли бы улучшить, и о практичности этой машины в целом. На данный момент продолжительность полета слишком мала, а степень сложности слишком велика. Но это также имело место — а затем и некоторые — для братьев Райт. На их первом моторизованном летательном аппарате было чрезвычайно трудно летать никому, кроме них самих, и между их демонстрациями и первыми серийными самолетами, на которых мог летать кто угодно, прошло целое десятилетие. Между тем, это никого особо не интересовало. В первые несколько лет своих испытательных полетов они летали на виду между двумя шоссе в Дейтоне, штат Огайо, к оглушительному равнодушию всего мира.

Именно здесь Мейман и Джарри все еще находятся. Они проделали сложную работу по разработке, изготовлению и тестированию реактивного ранца, достаточно простого и интуитивно понятного, чтобы такой рубин , как я, мог летать в контролируемых условиях. При наличии достаточных инвестиций они могли бы значительно снизить стоимость, а также вполне могли бы решить проблему продолжительности полета. Но на данный момент в учебном лагере Jetpack Aviation есть два платных клиента, а остальная человеческая раса пожимает плечами этой паре провидцев.

Через месяц после тренировки я сижу дома и пытаюсь придумать конец этой истории, когда читаю новость о том, что реактивный ранец был замечен в полете на высоте 5000 футов возле международного аэропорта Лос-Анджелеса. «Реактивный человек вернулся», — сказал авиадиспетчер аэропорта Лос-Анджелеса, потому что это было не первое наблюдение. Оказывается, в период с августа 2020 года по август 2021 года было зарегистрировано не менее пяти наблюдений реактивного ранца — большинство из них в южной Калифорнии на высоте от 3000 до 6000 футов.

Я отправил Мейману электронное письмо с вопросом, что он знает об этом явлении, надеясь, что этот загадочный человек с реактивным ранцем был им. Поскольку я считаю его чрезвычайно ответственным человеком, кажется, что ему не свойственно летать так высоко и в ограниченном воздушном пространстве, но, опять же, нет никаких записей о том, что кто-либо еще в Калифорнии владел, не говоря уже о том, чтобы быть способным полет, реактивный ранец.

Проходит неделя, а Мейман не отвечает. В его молчании расцветают дикие теории. Конечно, это он, я думаю. Только он способен на такой полет, и только у него есть мотив. После попытки привлечь внимание всего мира с помощью простых средств — например, видео на YouTube и рекламы в Wall Street Journal — он был вынужден стать мошенником. Пилоты и авиадиспетчеры в Лос-Анджелесе начинают называть пилота Железным Человеком, а человек, выполняющий трюки, ведет себя как альтер-эго супергероя Тони Старк, все время ожидая подходящего момента, чтобы показать, что это был он.

Наконец, спустя почти две недели после отправки моего электронного письма, я получил ответ.

«Хотел бы я знать что-нибудь о том, что происходит вокруг Лос-Анджелеса», — пишет Мейман. «Вне всякого сомнения, пилоты авиалиний что-то видели, но я очень сомневаюсь, что это был реактивный ранец с реактивным двигателем. У них просто нет выносливости, чтобы подняться на высоту 3000 или 5000 футов, полетать какое-то время, а затем спуститься и приземлиться. Лично я думаю, что это, вероятно, электрический дрон с надувным манекеном, который выглядит как человек с реактивным ранцем».

Так умирает еще одна восхитительная загадка. Возможно, в ограниченном воздушном пространстве не будет реактивных людей-ренегатов, и мы можем не получить свои собственные реактивные ранцы в течение нашей жизни, но мы можем довольствоваться двумя очень осторожными реактивными людьми, Мейманом и Джарри, которые время от времени летают вокруг фермы авокадо, если только чтобы доказать, что они могут.

The Every Дейва Эггерса издается издательством Penguin Books по цене 12,99 фунтов стерлингов. Чтобы поддержать The Guardian и Observer, закажите свой экземпляр на guardianbookshop.com. Может взиматься плата за доставку.

Нейропатический зуд — PMC

1. Дэвидсон С., Гислер Г.Дж. Множественные пути зуда и их взаимодействие с болью. Тренды Нейроси. 2010; 33: 550–558. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]

2. de Mos M, Huygen FJ, Dieleman JP, et al. Анамнез заболевания и начало комплексного регионарного болевого синдрома (КРБС) Боль. 2008; 139: 458–466. [PubMed] [Google Scholar]

3. Мишрики Ю.Ю. Непокорный случай рефлекторного ковыряния в носу. Тройничный трофический синдром. последипломная мед. 1999;106:175–176. [PubMed] [Google Scholar]

4. Setyadi HG, Cohen PR, Schulze KE, et al. Тройничный трофический синдром. South Med J. 2007; 100: 43–48. [PubMed] [Google Scholar]

5. Oaklander AL, Fields HL. Является ли рефлекторная симпатическая дистрофия/комплексный регионарный болевой синдром типа I нейропатией мелких волокон? Энн Нейрол. 2009; 65: 629–638. [PubMed] [Google Scholar]

6. Oaklander AL, Bowsher D, Galer BS, et al. Зуд при опоясывающем герпесе: предварительные эпидемиологические данные. Джей Пейн. 2003; 4: 338–343. [PubMed] [Академия Google]

7. Оклендер А.Л., Сигел С.М. Кожная иннервация: форма и функции. J Am Acad Дерматол. 2005; 53:1027–1037. [PubMed] [Google Scholar]

8. Синглтон Дж. Р., Смит А. Г., Бромберг М. Б. Болезненная сенсорная полинейропатия, связанная с нарушением толерантности к глюкозе. Мышечный нерв. 2001; 24:1225–1228. [PubMed] [Google Scholar]

9. Mendell JR, Sahenk Z. Клиническая практика. Болезненная сенсорная невропатия. N Engl J Med. 2003; 348:1243–1255. [PubMed] [Google Scholar]

10. Gorson KC, Herrmann DN, Thiagarajan R, et al. Независимая от длины невропатия мелких волокон малая нейропатия/ганглиопатия. J Neurol Нейрохирург Психиатрия. 2007 ДжННП. [PubMed] [Академия Google]

11. England JD, Gronseth GS, Franklin G, et al. Практический параметр: оценка дистальной симметричной полинейропатии: роль автономного тестирования, биопсии нерва и биопсии кожи (обзор, основанный на доказательствах). Отчет Американской академии неврологии, Американской ассоциации нервно-мышечной и электродиагностической медицины и Американской академии физической медицины и реабилитации. Неврология. 2009; 72: 177–184. [PubMed] [Google Scholar]

12. McCarthy BG, Hsieh ST, Stocks A, et al. Кожная иннервация при сенсорных невропатиях: оценка с помощью биопсии кожи. Неврология. 1995;45:1848–1855. [PubMed] [Google Scholar]

13. Low VA, Sandroni P, Fealey RD, et al. Выявление невропатии мелких волокон с помощью судомоторного тестирования. Мышечный нерв. 2006; 34: 57–61. [PubMed] [Google Scholar]

14. Амато А.А., Оклендер А.Л. История болезни Массачусетской больницы общего профиля. Дело 16-2004. 76-летняя женщина с болью и онемением в ногах и ступнях. N Engl J Med. 2004; 350:2181–2189. [PubMed] [Google Scholar]

15. Griffin JW, Cornblath DR, Alexander E, et al. Атаксическая сенсорная невропатия и ганглионит задних корешков, связанные с синдромом Шегрена. Энн Нейрол. 1990;27:304–315. [PubMed] [Google Scholar]

16. Gauthier A, Breuer J, Carrington D, et al. Эпидемиология и стоимость опоясывающего герпеса и постгерпетической невралгии в Соединенном Королевстве. Эпидемиол инфекции. 2009; 137:38–47. [PubMed] [Google Scholar]

17. Oxman MN, Levin MJ, Johnson GR, et al. Вакцина для профилактики опоясывающего герпеса и постгерпетической невралгии у пожилых людей. N Engl J Med. 2005; 352: 2271–2284. [PubMed] [Google Scholar]

18. Оклендер А.Л., Коэн С.П., Раджу С.В. Непреодолимый постгерпетический зуд и кожная деафферентация после лицевого опоясывающего лишая. Боль. 2002;96:9–12. [PubMed] [Google Scholar]

19. Raja SN, Haythornthwaite JA, Pappagallo M, et al. Опиоиды против антидепрессантов при постгерпетической невралгии: рандомизированное плацебо-контролируемое исследование. Неврология. 2002;59:1015–1021. [PubMed] [Google Scholar]

20. McCann ME, Waters P, Goumnerova LC, et al. Членовредительство у маленьких детей после родовой травмы плечевого сплетения. Боль. 2004; 110:123–129. [PubMed] [Google Scholar]

21. Goodkin R, Wingard E, Bernhard JD. Брахиорадиальный зуд: заболевание шейного отдела позвоночника и нейрогенный/нейропатический зуд. J Am Acad Дерматол. 2003; 48: 521–524. [PubMed] [Академия Google]

22. Veien NK, Laurberg G. Брахиорадиальный зуд: наблюдение за 76 пациентами. Акта Дерм Венерол. 2011;91:183–185. [PubMed] [Google Scholar]

23. Weintraub E, Soltani K, Hekmatpanah J, et al. Тройничный трофический синдром. Случай и отзыв. J Am Acad Дерматол. 1982; 6: 52–57. [PubMed] [Google Scholar]

24. Лавман А.Б. Необычный дерматоз после перерезки пятого черепного нерва. Arch Derm Сифилол. 1933; 28: 369–375. [Google Scholar]

25. Финлей А.Ю. Тройничный трофический синдром. Арка Дерматол. 1979;115:1118. [PubMed] [Google Scholar]

26. Cushing H. Основные невралгии тройничного нерва и их хирургическое лечение на основе опыта 332 гассеровских операций. Am J Med Sci. 1920; 160: 157–184. [Google Scholar]

27. Нильсен Н.Х., Петерсен К.С. Нейротрофическая язва тройничного нерва, ассоциированная с опоясывающим герпесом. Акта Дерм Венерол. 1996; 76: 159–160. [PubMed] [Google Scholar]

28. Datta RV, Zeitouni NC, Zollo JD, et al. Тригеминальный трофический синдром, напоминающий гранулематоз Вегенера. История болезни с обзором литературы. Энн Отол Ринол Ларингол. 2000;109: 331–333. [PubMed] [Google Scholar]

29. Lyon CC, Mughal MZ, Muston HL. Герпетический тройничный трофический синдром у ребенка. JR Soc Med. 2001; 94: 135–137. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]

30. Thomas J, Parimalam S, Selvi GT, et al. Тригеминальный трофический синдром при болезни Хансена. Int J Lepr Другое Mycobact Dis. 1991; 59: 479–480. [PubMed] [Google Scholar]

31. Розенберг С.Дж., Соловей Дж. Трофическая язва после летаргического энцефалита. Арч Дерматол Сифилол. 1939;39:825–829. [Google Scholar]

32. Spillane JD, Wells CEC. Изолированная невропатия тройничного нерва: отчет о 16 случаях. Мозг. 1959; 82: 391–426. [PubMed] [Google Scholar]

33. Massey EW. Односторонний нейрогенный зуд после инсульта. Инсульт. 1984; 15: 901–903. [PubMed] [Google Scholar]

34. Ямамото М., Ябуки С., Хаябара Т. и соавт. Пароксизмальный зуд при рассеянном склерозе: отчет о трех случаях. J Neurol Нейрохирург Психиатрия. 1981; 44:19–22. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]

35. Андреев В.С., Петков И.В. Кожные проявления, связанные с опухолями головного мозга. Бр Дж Дерматол. 1975; 92: 675–678. [PubMed] [Google Scholar]

36. Sullivan MJ, Drake ME., Jr Односторонний зуд и абсцесс головного мозга Nocardia. Неврология. 1984; 34: 828–829. [PubMed] [Google Scholar]

37. Карнош Ю., Щерб Р.Э. Трофические поражения по ходу тройничного нерва. ДЖАМА. 1940; 115: 2144–2147. [Google Scholar]

38. Фишер С.М., Карнес В.Е., Кубик С.С. Боковой мозговой инфаркт — картина окклюзии сосудов. J Neuropathol Exp Neurol. 1961;20:323–379. [PubMed] [Google Scholar]

39. Fitzek S, Baumgartner U, Marx J, et al. Боль и зуд при синдроме Валленберга: анатомо-функциональные корреляции. Приложение Clin Neurophysiol. 2006; 58: 187–194. [PubMed] [Google Scholar]

40. Ferrara G, Argenziano G, Cicarelli G, et al. Постапоплететический тригеминальный трофический синдром. J Eur Acad Dermatol Venereol. 2000; 15: 153–155. [PubMed] [Google Scholar]

41. Савицкий Н., Элперн С.П. Гангрена лица после окклюзии задней нижней мозжечковой артерии. Arch Neurol Психиатрия. 1948;60:388–391. [PubMed] [Google Scholar]

42. Тилен А.М., Вокач Н., Боррадори Л. Хроническая гемикорпоральная почесуха, связанная с посттравматическим синдромом Брауна-Секара. Дерматология. 2008; 217:45–47. [PubMed] [Google Scholar]

43. Kinsella LJ, Carney-Godley K, Feldmann E. Хронический простой лишай как начальное проявление интрамедуллярного новообразования и сирингомиелии. Нейрохирургия. 1992; 30: 418–421. [PubMed] [Google Scholar]

44. Dey DD, Landrum O, Oaklander AL. Центральный невропатический зуд при кавернозной гемангиоме спинного мозга: случай человека, возможная животная модель и гипотезы о патогенезе. Боль. 2005; 113: 233–237. [PubMed] [Академия Google]

45. Yezierski RP, Liu S, Ruenes GL, et al. Экзитотоксическое повреждение спинного мозга: поведенческие и морфологические характеристики модели центральной боли. Боль. 1998; 75: 141–155. [PubMed] [Google Scholar]

46. Brewer KL, Lee JW, Downs H, et al. Дерматомальные расчесы после интрамедуллярной инъекции квисквалата: корреляция с кожной денервацией. Джей Пейн. 2008; 9: 999–1005. [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [Google Scholar]

47. Эндрю Д., Крейг А.Д. Нейроны спиноталамической пластинки I избирательно чувствительны к гистамину: центральный нервный путь зуда. Нат Нейроски. 2001; 4: 72–77. [PubMed] [Академия Google]

48. Элькерш М.А., Симопулос Т.Т., Малик А.Б., и соавт. Эпидуральный клонидин облегчает непреодолимый нейропатический зуд, связанный с болью, связанной с опоясывающим герпесом. Reg Anesth Pain Med. 2003; 28: 344–346. [PubMed] [Google Scholar]

49. Dworkin RH, O’Connor AB, Backonja M, et al. Фармакологическое лечение нейропатической боли: рекомендации, основанные на доказательствах. Боль. 2007; 132: 237–251. [PubMed] [Google Scholar]

50. Ziccardi VB, Rosenthal MS, Ochs MW. Тригеминальный трофический синдром: случай челюстно-лицевого членовредительства.